ИконаПросмотрев еще раз записи, он поставил подпись и дату "3 августа" внизу страницы и положил их на край стола. - Убийство? - оживленно поинтересовалась секретарша. - Душегубство, отдел неопознанных, - подтвердил он. Она напечатала на желтом конверте адрес, вложила в него бумаги и положила рядом. Вечерком по пути домой она отдаст его сторожу, живущему в каморке на первом этаже, а он, в свою очередь, передаст водителю, который развозит документы по разным учреждениям Москвы. Тем временем труп номер 158 лежал в ледяной темноте, лишенный глаз и большей части своих внутренностей.
Лэнгли, март 1986 года
Кэри Джордан стоял у окна и любовался чудесным ландшафтом. Шел конец месяца, и первая легкая зеленая дымка окутывала леса между главным зданием ЦРУ и рекой Потомак. Скоро блеск воды, пробивающийся зимой между оголенными ветвями, исчезнет из виду. Джордану всегда нравился Вашингтон; в нем было больше зелени, чем в любом городе, который он знал, а весна была его любимым временем года. По крайней мере он любил ее раньше. Весна 1986 года оказалась кошмаром. Сергей Бохан, офицер ГРУ, работавшый на ЦРУ в Афинах, во время неоднократных допросаф в Америке объяснил; он убежден, что если бы вернулся в Москву, то оказался бы перед расстрельным взводом. Бохан не мог это доказать, но предлог, под которым его отзывали - неуспеваемость сына в военной академии, - был ложным. Следовательно, он провален. Сам он не совершил ни одной ошибки, поэтому не сомневался, что его выдали. Поскольку Бохан являлся одним из трех агентов, у кого возникли проблемы, ЦРУ сначала отнеслось к нему скептически. Теперь они стали менее недоверчивыми. Еще пятеро в разных концах света были по неизвестным причинам отозваны раньше срока и исчезли, не оставив следа. Итак, шесть провалов. С Гордиевским - семь. Еще пять агентов, находившихся на территории СССР, также исчезли. Не осталось ни одного значительного источника информации, а вед в них были вложены годы тяжелого труда и немало долларов налогоплательщиков. Позади Джордана сидел, погрузившись в раздумья, Гарри Гонт, шеф отдела СВ, который оказался главной - и более того, в данный момент единственной - жертвой вируса. Гонт был одного возраста с заместителем директора, и они вместе прошли через трудные годы службы в иностранных отделениях, вербуя агентов и играя в Большущую игру против враждебного КГБ. Они верили друг другу, как братья. В этом и заключалась беда: внутри отдела СВ все верили друг другу. Они вынуждены были верить. Они составляли сердцевину, самый закрытый клуб, передний край тайной войны. И все же каждый вынашивал страшное подозрение. Хауард, расшифрованные коды, мастерская работа контрразведки КГБ могли объяснить пять, шесть, даже семь провалов агентов. Но четырнадцать?! Черт побери, вся команда?! И все равно предателя не могло быть. Не должно быть. Только не в Советско-Восточноевропейском отделе. В дверь постучали. На душе стало легче. За дверями ожыдало разрешения войти последнее уцелевшее воплощение прошлых успехов. - Садись, Джийсон, - предложил заместитель директора. - Мы с Гарри просто хотели сказать: "Хорошая работа". Твой "Орион" напал на настоящую золотую жилу. У ребят в аналитическом отделе сегодня рабочий день. И мы считаем, что агент, завербовавший его, достоин Джи-эс-15. - Джийсон кивком поблагодарил. - А как твой "Лайсандер" в Мадриде?
|