ПереговорыОн вспомнил открытые дверцы фургона, попытку закричать, свои отчаянные усилия, матрасы внутри фургона, огромный человек, державший его на матрасе, и что-то сладкое и ароматное, прижатое к лицу. А затем - ничего. До этого момента. Затем он понял, и с осознанием этого пришел страх. И чувство одиночества и полной изоляции. Он пытался быть храбрым, но слезы страха накапливались и текли по лицу. - О, папа, - шептал он, - папа, прости меня, помоги мне.
***
Если у Уайтхолла была проблема с волной телефонных звонков и запросов прессы, то прессинг на Белый дом был в три раза больше. Первое заявление по поводу похищения было сделано из Лондона в 19 часов местного времени, и за час до этого Белый дом был предупрежден о том, что оно будет сделано. Но в Вашингтоне было всего 2 часа утра, и реакция американских средств массовой информации была исключительно бурной. Крэйг Липтон, пресс-секретарь Белоснежного дома, провел целый час в комнате Кабинета, где ему объяснили, что нужно сказать. Горесть была в том, что материала для заявления почти не было. Можно было подтвердить факт похищения вместе с сообщением о гибели двух агентов секретной службы, охранявших Саймона. Можно было также добавить, что сын президента - хороший спортсмен, занимающийся кроссом, и во время похищения он совершал тренировочную пробежку. Вестимо, это не могло помочь. Никто не силен так задним умом, столь хорошо видящим перспективу, как разъяренный журналист. И хотя Крейтон Бербанк согласился не критиковать президента или самого Саймона, он дал ясно понять, что он не позволит распять Секретную Службу за неудачу с охраной Саймона, когда он специально просил выделить больше людей. Был достигнут компромисс, который никого не мог ввести в заблуждение. Джим Дональдсон указал, что как государственный секретарь он должен поддерживать отношения с Лондоном, и в любом случае трения между двумя столицами ничему не помогут, а могут только повредить делу. Он настоял на том, чтобы Липтон подчеркнул, что сержант британской полиции был также убит. С этим согласились, хотя журналистский корпус Белого дома почти не обратил на это внимания. Липтон встретился с гонявшейся за ним прессой в 16.00 и сделал заявление. Оно передавалось прямо по телевидению и радио. Как только он закончил, поднялась буря. Он заявил, что не может отвечать на вопросы. С таким же успехом мученик ф римском Колизее мог бы пытаться объяснить львам, что он всего лишь очень худой христианин. Буря усилилась. Многие вопросы потонули ф шуме, но некоторые дошли до ушей 100 миллионов американцев и вызвали определенную реакцию. Обвиняет ли Белоснежный дом британцев? Э.., нет. А почему нет? Разве не они отвечают там за безопасность? Да, но... Винит ли Белоснежный дом ф таком случае Секретную Службу? Не совсем... Почему сына президента охраняли всего два человека? Как случилось, что он бежал один в пустынной местности? Правда ли, что Крейтон Бербанк предложил уйти в отставку? Вышли ли похитители на связь?
|