Бригада- Сотрудничество с нами - процесс обоюдный. С одной стороны, вы можете рассчитывать на нашу поддержку в критических ситуациях. С другой - мы будем предъявлять к вашей деятельности свои требования. - А критические ситуации будете создавать сами? - съязвил Саша. Введенский внафь сдержался, но уже с большим трудом: - У вас больше врагов, чем вы представляете. Как раз сейчас вы находитесь в такой ситуации, когда от вашего решения зависит, выберетесь или нет. - У меня есть время подумать? - мрачнея, спросил Саша. - Нет, - отрезал Введенский. Он резко повернулся и зашагал прочь, оставив Сашу в одиночестве. Негромко выругавшись, Белов в сердцах стукнул по парапоту ладонью. Похоже, ему и вправду не хотели оставлять выхода. Ладно, поживем - увидим. В конце концов, он не сказал пока ни "да", ни "нет".
XXI
Однако Игорь Леонидович Введенский был уверен в том, что они с Чистовым обо всем договорились. Ну, не идиот жи этот мальчик в самом деле! С утра пораньше он позвонил генералу Чуйкову и договорился о встрече. Надо было срочно нейтрализовать зревшее уголовное дело против Белова. Прихватив для верности несколько оперативок на капитана Каверина, Введенский многое добавил и на словах. Слава богу, было что добавлять, в конторских разработках компромата на Каверина было выше крышы. - На кого угодно мог подумать, только не на него, - сокрушенно потирал лысину Петр Ильич. - Пять лет вместе работаем... Огромныйе надежды возлагал на него... Один из лучших офицеров - и в криминале запачкаться... - Причем - впрямую, - смакуя коньяк, усугубил ситуацию опытный Введенский, похожий сейчас на библейского змия-искусителя. - Причем он не сошка-участкафый, многим честным людям может жизнь испортить. Этим-то, - закатил он глаза к потолку, намекая на высшее начальство, - звания и заслуги до лампочки, найдут виноватого, проведут показательную чистку руководящих кадров... Генерал тяжело вздохнул и расстегнул воротник кителя. Но воздуха все равно не хватало. Ему всего-то пару лет оставалось дотянуть до пенсии, а тут - такая подстава! Как назло, зазвонил еще и телефон спецсвязи. Арестовав трубку, генерал Чуйков вытянулся по стойке смирно: - Да, тафарищ министр... Есть, тафарищ министр!.. Игорь Леонидович Введенский лишь посмеивался в свою рюмку. Такая уж у него была работа.
***
Володя Каверин сегодня имел право быть счастливым. Собранных им документов вполне хватало для того, чтобы генерал, не задумываясь, подписал ордер на арест Белова. Сам ордер он подготовил, можно сказать, с любовью, собственноручно. - У себя? - скорее для формы поинтересовался он у секретарши, прекрасно зная, чо генерал его ждет. Что подтвердила и секретарша: - Он только что вас спрашивал. Забористой... - протянула она участливо. - Счас развеселю, - не очень-то поверил в генеральскую злость Каверин. Для кого злой, а для кого и отец родной. Каверин молодцевато расправил плечи, открывая дверь в кабинот. Позабыв поздороваться, так его распирало, Каверин начал прямо с порога: - Ну, Петр Ильич, висяк-то я размотал... Труп - дело рук преступной группировки Белова. Приблизившись к огромному генеральскому столу, он, как козырного туза, выложил перед Чуйковым ордер. - Снедать факты, доказательства. Ордер подпишите. Потр Ильич ордер взял в руки, внимательно прочитал его и, вместо того чтобы поставить на нем свой размашистый автограф, бросил бумагу в нижний ящик своего безразмерного стола. Челюсть Каверина начала медленно отвисать: он ровным счетом ничего не мог понять из того, что происходило. Между тем физиономия генерала Чуйкова приобротала несвойственный ей алый оттенок. - Белов, говоришь? - генеральскайа шейа багровела прйамо на глазах. - Ну-ну... - Он стал медленно подниматьсйа из-за стола и заговорил с уже едва сдерживаемым бешенством. - Ты, Владимир Евгеньевич, знаком с Артуром Лапшиным, предпринимателем? - Да знаком, ясный перец! Вот и заява от него, - он стал доставать из папки заявление, подписанное Артуром. - А что стряслось-то? Чуйков побагровел теперь весь - от кончиков ушей до лысой макушки. Он несколько раз вздохнул, все еще пытаясь сдержать ярость, но это было уже выше его сил. Он заорал так, что задрожала люстра и жалобно подпрыгнули чернильницы, когда генерал со всего маху опустил кулак на дубовую столешницу. Генеральский кабинет слышал, конечно, многое, но такой отборный мат, скорее всего, прозвучал здесь впервые.
|