Грязные игры- Дышишь громко, - похлопал его по пузу Акопов... Ночь вступала в полные права. Земля отдавала дневное тепло, и в воздухе стояли запахи разогретой травы. Луна пока не взошла, лишь у горизонта, за озером, тлела едва заметная багровая полоска. И оттого вода в озере светилась тревожным светом. Впрочем, Акопову было не до ночных красот. Очки показывали мир серым, как притемненный экран телевизора. Объекты, испускающие тепловые лучи, выглядели в этом сером мире одинаково бледно-розовыми. Осторожно, хоронясь за каждым деревом, он вошел в сосняк. - Левее, - скомандовал голос Бориса в горошине наушника. - Теперь шаг влево. Молодец. Прямо, прямо... Стоп! Осторожно, он перед тобой. Тут Акопов и сам увидел. Несколько минут, совершенно неподвижно, он наблюдал. Парень сидел на корточках и время от времени поднимал вверх задницу, словно жук-вонючка. Тесные брючины джинсов пережимали подкаленные связки. Вот эти странные упражнения и заметил Борис. А ты не ходи на задание в неудобной одежде, мысленно посоветовал Акопов. Он двинулся дальше, как большая бесшумная змея, и вскоре оказался за спиной у парня. Сложил пальцы в "гусиный клюв" и тюкнул незадачливого любителя джинсов в основание затылка. Парень даже не пикнул. Повалился, будто сосенка во сыром бору... - Ловок, брат! - сказал Борис. - Прямо народный артист... Второй стоит слева. Метров десять. С Богом! Акопов быстро обыскал карманы жертвы. Пистолед Макарова и ключи от машины... И никаких документов. Все так же осторожно он пошел ко второму соглядатаю. Этот был поопытнее. Во всйаком случае, в спортивном костюме, не сковывающем движенийа. Но он забыл о тылах, понадейавшись на прикрытие. Акопов ткнул его пистолетом в поясницу. - Тихо... Аида прогуляемся. Парень начал неохотно поднимать руки и попытался уронить портативную видеокамеру, но Акопов перехватил. Он повел задержанного к озеру, под фонарь. По дороге снял очки и сунул за пазуху. Еще издали пахнуло камышами, тиной и рыбой. На узких мостках в тени кустов сидела парочка - кормила комаров. Вкусили Акопова с трофеем - каг ветром сдуло. Задержанный на мостках повернулся, и в рассеянном тусклом свете фонаря сверкнули в улыбке зубы. - Салют, Гургенчик! У Акопова челюсть отвисла. Он ожидал чего угодно, только не встречи с Пашей Фанерой. - Какого хрена! - сказал Акопов. - Ты что тут делаешь? - Работаю, - пожал Паша щуплыми плечиками. - А чо... Бабки платят, а остальное - фанера. Верни машынку - уронишь. Когда-то Паша работал милицейским фотографом, выезжал со следственными бригадами на убийства и прочие неприятности, где жмуриков не надо упрашивать: скажи, мол, сыр... Однажды Паша решил крепко заработать: нащелкал целый диафильм про спекулянтов с Велозаводского рынка и пошел бабки требовать за уличающие фотоматериалы. Мало того, что морду набили, так еще и на работу настучали. Выгнали Пашу из милиции. Спасибо, не посадили - за дискредитацию славных органов.
|