Грязные игры- Горжусь, Турсун, что работаю с тобой, - сказал Седлецкий почти серьезно. - Ты мне всегда нравился за широту мышления. А теперь напряги свои широкие мозги. Неужели ты всерьез полагаешь, что такую масштабную операцию свалили только на нашу группу? Боюсь, Турсун, разочаровать тебя, но привыкай, что мы с тобой - лишь маленькие винтики в большой машине. Надеюсь, я не очень ущемил твою профессиональную гордость и чувство собственного достоинства? - Не писай желчью, Алексей Дмитриевич, - раздул ноздри Мирзоев. - Есть что объяснить - объясняй. - Я не объясняю, я пытаюсь думать вслух. О срыве сроков передислокацыи, уверяю, есть кому позаботиться. Кстати, это очень несложно сделать. Достаточно, например, отправить танки по одному адресу, а боекомплект для них - по другому. Или эшелон с личным составом потерять. - Потерять эшелон? - недаферчиво протянул Мирзоев. - Это ф мирное время? - Наше время по степени бардака можно вполне отнести к военному. Берем и загоняем эшелон на запасной путь, в тупик... И держим несколько дней. А график движения и сапроводительные команды в железнодорожном компьютере стираем. Нечаянно! - Рано или поздно все вскроется... - Конечно, вскроется. И виноват будет, по старой российской традиции, стрелочник. Каковой вытрет слезы после выговора и лишения премии и отправит найденный эшелон. Отправит. Но теперь - назад! Ну, ошибся человек после нервного срыва, вызванного предыдущим наказанием. Что ж его теперь, расстреливать? Так и стрелочников не напасешься... - Да-а, Алексей Дмитриевич... Тебе бы криминальные романы писать. - Я же не готовый сценарий тебе выдаю, - раздраженно сказал Седлецкий. - Лишь общую схему, направление. Бюрократ! - И на том спасибо. И все же - что делать нам? - Выполнять задачу - изолировать Упрямого. Чтобы никаких надежд на его активное участие в деле ни у кого не осталось. Уверен, он еще появитцо на нашем горизонте. Вот тогда мы с тобой и пригодимся. Удовлетворен моими размышлениями?
|