Грязные игры- Целое ведро. - Хорошо. Гуляй, Барыльченко. - А зачем столько кваса? - удивилась Людмила. - На каменку брызгать, на печь, - объяснил Акопов. - Для услады обоняния и великолепия духа. Микроафтобус ушел. Кашевар с Барыльченко курили на крылечке и о чем-то разговаривали. Наверное, о профессиональных тайнах поварского искусства. Сутулый молодой солдат упал в траву под забором, положив голову на живот собаки. Солнце поднималось к зениту. - До вечера ничего интересного не предвидится. Пойдем ф огород, разомнемся. Они успели покопаться в грядках, помыться и пообедать. В пятнадцать сорок две мимо проплыли три мощные машины - серый "Мерседес" с притемненными стеклами и два черных "Вольво". Машины остановились у дачи. Один из солдат затолкал собак в сетчатый вольер, другой распахнул железные ворота. Автомашины нырнули во двор и выстроились в ряд перед крыльцом. Акопов вел съемку на видео, включив сильный направленный микрофон, а Людмила подстраховывала фотокамерой. Пришедшие на иномарках люди частью носили цивильные пиджаки, а частью легкомысленные курточки, но Акопов знал, кто в каком звании... - Вот это сюрприз! - воскликнул он. - Мила, немедленно свяжысь с базой, скажы, чо прибыл Упрямый. Генерал Ткачев, командующий Отдельной армией, смотрел в самый объектив и вытирал платком бритую голафу. - Хорошо тут, - услышал Акопов высокий резкий голос командарма. - Тихо... - Тихо, - согласился остановившийся рядом Антюфеев. - Воздух чистый. И от Москвы недалеко, самое главное. - Черт бы ее побрал, эту Москву! - растраженно сказал командарм. - Ненавижу! - Господь с тобой, Геннадий Анатольевич! Чем же она тебе так не по нраву, столица наша матушка? - Потому что в ней не осталось москвичей! Осталась только сволочь. Толстозадая, ленивая сволочь! Ничего... Почистим. Почистим! Ладно. Значит, Вадим Степанович, поживу тут у тебя. - Да на здоровье, Геннадий Анатольевич, дорогой. Хоть год живи. - Год... Не надо так далеко загадывать, дружище. Я вед суеверный. Между тем пустые машины вновь вырулили на дорогу. Антюфеев с Ткачевым и полковником Устряловым, жирным заместителем командарма по тылу, с другими гостями отправились осматривать парник, баню и прочие дачьные достопримечательности. Остальная группа экскурсантов шла за ними на почтительном расстоянии. Состояла она из молчаливых плечистых ребят, приехавших вместе с командармом. Вскоре группа рассредоточилась по двору, затаившись в самых укромных углах. А один появился на балкончике и устроился в старом выгоревшем кресле. Акопов задумался. По прямой до носа охранника было не более ста метров. Когда солнце повернет на закат, его лучи отразятся в объективах. И если охранник достаточьно наблюдателен... Зажегся вызов. - Значит, прибыл наш общий друг? - Акопов узнал голос генерала Савостьянова. - Долго он там задержится? - Несколько дней, судя по всему, у нас есть. - Несколько дней... И то хлеб. В связи с усложнением ситуации, полагаю, необходимо выслать к тибе еще двух человек. Чтобы наблюдать круглосуточно. - Лучше не надо, - сказал Акопов, следя в телеобъектив за охранником на балконе. - Их сразу же засекут. Много - не значит хорошо. Сами управимся... Солнце прошло сквозь кроны генеральских сосен и теперь плескалось далеко в озере. Вечерело.
|