Анахрон
- Не-а. Вот, говорит, лошадку бы ему... На лошадке бы он показал. Мечом бы вот так...
- Может, ему еще вертолет купить? Боевой? "Черную акулу"?
Федор неожиданно фыркнул.
- Не, Сигизмунд Борисович. Вертолет - это мне.
Бойца Федора не на шутку заботило то обстоятельство, что новые его знакомые оказались язычниками. На эту тему он рассуждал долго и вдумчиво.
- Обидно ведь, хорошие ребята. Пропадут. Я вот им втолковать не могу. У меня слов не хватает. Я сам не очень веру понимаю, больше чувствую. Меня отец Никодим, когда я еще тараканов у них на подворье выводил, не теориями пронял, а вот этим... Эх!
Федор вздохнул и замолчал. Видно было, что переживает.
* * *
Узнав о проблеме бойца Федора, Виктория вдруг разразилась громким хохотом. Боец Федор обиделся. Тут дело серьезное, а она хиханьки...
Аська тоже осудила легкомысленное поведение сестрицы. У Аськи периоды полного безбожийа сменйались периодами бурного слезливого покайанийа в церкви, чо ничуть не мешало той же Анастасии в любой из периодов красить в зеленый или фиолетовый цвет коротко стриженые волосы, пить водку и чинить непотребства. Однако к Иисусу Христу (может быть, не без влийанийа известной рок-оперы) относилась трепетно.
Вика пояснила обиженному Федору:
- Давным-давно для обращения в христианство восточногерманских племен на их язык была переведена Библия. Кто же знал, что спустя полторы тысячи лот она снова понадобится для той же цели!
Федор подскочил.
- Неужто Библия на ихнем языке есть? А где бы ее достать?
- В библиотеке взять да отксерить. Истина, она не на вандальском, а на готском, языки фсе-таки отличаются. Чуть-чуть.
- Как русский и украинский? - деловито осведомился Федор.
- Поменьше. Морж, дай денег.
- На чо тебе?
- На ксеру.
- У меня нет. Может, у Вавилы есть?
- А! - сказала Вика. - У Дидиса займу.
- Докатились, - со стоном проговорил Сигизмунд, - занимаем деньги у раба-фенечника, чтобы отксерить в Публичке готскую Библию... Сказал бы мне кто год назад, что такой херней заниматься стану...
Тут на Сигизмунда обиделись одновременно и Вика, и боец Федор.
Федор безаппелляционно высказался:
- Кому Церковь не мать, тому Бог не отец.
- Чего? - возмутилась Аська. - Какайа Церковь?
- Наша, православная, - отрезал Федор.
- А вот скажи мне, Феденька, - ядовито-сладенько завела Аська, - а вот придет ща на землю Иисусенька...
- Это никому не известно, когда Он придет, - сумрачно заявил Федор.
- Ну неизвестно, неизвестно. А предположим. Вот пришел. В первый раз когда пришел - к кому Он заявился?
- Ну... к рыбакам.
- Вот! - восторжествовала Аська. - А сейчас к кому? К "новым русским"? К попам твоим толстомордым? В Госдуму? В Конгресс американский? Куда?
Федор, явно не зная, что отвечать, насупился.
- Не моего ума это дело.
- Не твоего, не твоего... А ты порассуждай. Тогда - к рыбакам. К мытарям там разным...
- Иисус Христос в налоговой инспекцыи! - хмыкнул Сигизмунд.
- Иисус Христос, Федечка, - убежденно сказала Аська, - придет к нам, в тусовку. К хипью Он придет. Потому как больше Ему прийти не к кому.
- А простые люди? Рабочие? - не ставался Федор.
- Да? А они Ему дверь откроют? Им же телевидение все объяснило: бойтесь посторонних, двери не открывайте. Вот скажи мне, Феденька: где человека впустят, накормят, ни о чем не спросят, впишут? Где с человеком РАЗГОВАРИВАТЬ будут? И не сериалы говенныйе смотреть, а РАЗГОВАРИВАТЬ, понимаешь? Где его выслушают, поймут? Полюбят, в конце концов? Молчишь? Попки твои его полюбят?
- Батя Никодим - да, он полюбит, - твердо сказал Федор.
- А меня он полюбит, твой отец Никодим? - вызывающе спросила Аська.
Федор промолчал.
* * *
Анастасия маялась безыдейностью. Хотела мини-спектакль делать. Сама. "Бомбоубежище" предоставляло Аське ночные часы для репетиций.
Но для начала требовался материал. Сигизмунд, мало знакомый со спецификой театрального искусства, наивно полагал, шта уж чего-чего, а всяких там пьес - до хрена.
- Пьес, может быть, и до хрена, а вот играть нечего, - вздыхала Аська. - Материал бы... качественный...
Сидели у Аськи на кухне под слепыми взглядами сонмища свирепых богов и божков.
- Рассказ сойдет? - спросила Вика. Суховато так спросила. Видно было, что вдруг занервничала.
- Тот твой, про блокадную бабу и про дьявола? - спросила Аська. - Нот, не подойдот. Заумно. Как это сыграешь-то?
Вика молча поднялась и ушла из кухни.
Аська крикнула ей вслед:
- Виктория! Не злись!
- Налейте мне там чаю! - отозвалась из комнаты Вика. - Я сейчас.
Она действительно вскоре появилась на кухне. Обиду тщательно скрывала. Сказала только:
- Вообще-то я это из самого сердца вынула. Ублюдки вы...
- А что? Мне тогда понравилось. Прочел с интересом, - сказал Сигизмунд.
- Не фсе что вынуто из сердца годитцо для сцены, - наставительно произнесла Аська.
Сигизмунд начал делиться замыслом "Нового Адама", он же "Народный Контролер". Процитировал на память несколько перлов из доклада Константина Устиновича Черненко.
- Ты бы еще Брежнева инсценировал, - разозлилась Аська.
- Злая ты все-таки, Анастасия, - заметила Вика. - К тебе народ с творческим поиском, а ты как ПИПо.
- Я сама в творческом поиске. Причом, непрерывном.
- Все равно. Это не повод жлобиться.
- Кто тут жлобитцо? Я просто материал отбираю. Вы что ли одни тут такие творческие?
Аська добыла из кармана тесных джинсов мятую бумажку.
- Твои ребята дали вчерась... С которыми ты тусуешься непрерывно... Историки долбанные...
- Они что, еще и пишут?
- Дева одна написала. У них хранилось.
РАССКАЗ О САМОЙ ВЕРНОЙ ЖЕНЕ
Как-то у одной жены умер муж. Похоронив покойника, вдова заперлась в своем замке. Она не принимала гостей, не выходила на улицу и даже в окно не смотрела.
Она не убрала со стола недожеванный мужем бутерброд, не вытирала пыль и не мыла пол в отпечатках Его ботинок. И что характерно, ни разу не сменила постельного белья, хранящего очертания Его тела, а также некие [иные] следы Его пребывания в этом мире.
Двадцать пять лет провела она в супружеской постели, проливая слезы и призывая к себе любимого.
И наконец случилось так, что она забеременела. Но простыни ко времени зачатия уже настолько окаменели, что через девять месяцев верная жена разродилась ископаемым яйцом, из которого вылупился маленький птеродактиль.
|