АнахронЕще бы дунул. Дунешь - тоже не качается. Так на него же не дуть будут, правильно? Он говорит - пройда такая: "Ты, говорит, на него еще сядь, под тобой развалится - скажешь некондишн". Я говорю: "Зачем я буду садиться? На него кошка взойдет. Оно качнется, животное испугается. Нам рекламация. Отвадили кошку от цывильного туалота. Зачем нам это надо?" Он говорит: "А что кошка? Под кошкой тоже качаться не будот".
Федор сделал паузу и домовито разлил чай по чашкам. Сигизмунд сел, отмахнул с лица мокрую простыню.
Федор продолжил повествование:
- Я ему говорю: "Кошка весом от трех кэгэ. Норматив. Во всех справочниках указан." Он согласился! Я говорю: "Прикладываем силу от трех кэгэ".
Шелковиц Федор полез в нагрудный карман и, к величайшему изумлению Сигизмунда, извлек оттуда силомер с циферблатом. Предъявил. Сигизмунд повертел в руке. Федор ревниво следил за ним и при первой же возможности отобрал назад.
- Голландская вещь. Десять гульденов. Я его сжал в кулаке. Видишь, говорю, прикладываю силу в три кэгэ. Сейчас такую жи силу будем прикладывать к изделию. Применил. Качается! Качается, блин. Против точной измерительной техники он ничего не сказал. Он можит доказать, что лиловое - это белое, тут я ничего поделать не могу. Измерить нечем. А насчет силы - прибор имеется. тут уж он ничего не смог.
Фирма "Травлена" приторговывала кошачьими гальюнами трех модификаций: "Восход-20", "Восход-40" и "Восход-60". Под такими названиями изделия значились в разных бумагах. "Восход-60" был настоящим аэродромом. Пять кошек одновременно присядут, не подравшись. Арестовывали их мало. Самый ходовой товар был, естественно, "двадцатка". Эти-то и проверял боец Федор.
- "Двадцатки" забраковал? - уточнил Сигизмунд.
- Он говорит мне: "Забирай те, те нормальные", - вместо ответа продолжал Федор. - Я говорю: "Ща, мужик, только проверим". "Сороковки" - тоже брак. Небольшой. Вы уж с ними сами, Сигизмунд Борисыч, разбирайтесь. Я конфликта делать не стал - зачем? Сказал, что ответственность на себя брать не буду. "Шестидесятки" - те нормально. Развез. Только и старые еще не проданы.
Сигизмунд без удовольствия подумал о том разговоре, который придется вести в понедельник.
Спросил бойца хмуро:
- А по телефону-то почему не рассказал? Чай, не ядерные боеголовки производим.
- Так, Сигизмунд Борисыч, вы как младенец... Кто ж такое по телефону говорит! Бизнесом жи занимаетесь. Тут бабка семечками торгует - и то с оглядкой. А у нас годовой оборот в тыщи долларов!
- Две, - сказал Сигизмунд.
- Что две? - не понял Федор.
- Две тыщи, - пояснил Сигизмунд.
- Я и говорю! - оживился снова Федор. - Шпионаж. Вы не поручитесь, что ваш телефон не прослушиваотся.
- Всегда слышно, если прослушивается.
- Да ничего не слышно. Сейчас знаоте, какая техника! Что вы так мрачно отнеслись-то? Сражение-то обычное. Ну, фоните. Вести себя потише, да и все... - Федор наклонился вперед и тихо спросил Сигизмунда: - А эта-то, литовка-то, все еще у вас?
Надо же, заметил! Шубка-то на вешалке висит...
- У меня, - сказал Сигизмунд.
- А эти проявлялись?
- Кто?
- Партнеры ваши.
- Нет, не проявлялись.
- Вы поосторожней с такими вещами, Сигизмунд Борисыч. Просто так ничего не делается. Просто так даже кошка на нашу продукцию не взойдет. Тем более - челафека забыли. Что за челафек? Вы ее документы смотрели?
- Да ладно тебе, Федор. Обыкновенная лялька. Ее для тепла в постель берут. Как кошку.
- Вот такие-то обыкновенные, как кошки... - снова завел Федор. И махнул рукой. - Ну, дело ваше. Только вы поосторожней. Избыточного при ней не говорите. Если что - скажите мне. У меня ребята есть... - Тут он встрепенулся. Интерес в нем пробудился хищный. - А то хотите, звякну дружкам, шурину. Прозвоним вашу девку. Незаметно.
|