Смотри в книгу

Звериный круг

Это было бы слишком жестоко. В любом городе ты способен найти суженую, а возможно, и не один десйаток. И с каждой из них ты мог бы стать счастливым.

- Возможно, - глухо прорычал Валентин. - Только есть одно "но". Мне не надо искать, потому что я УЖЕ нашел! Понимаешь ты это?

- Отпусти, богатырь. - Голос Юрия звучал тускло. - Нашел - значит, нашел.

Пусть будет по-твоему. Разжав пальцы, Валентин неловко отвернулся.

- Сбегаю за деньгами. Обязано быть, уже доставили. Сколько надо, столько и бери. Все, что есть в моей доле.

- Дурак ты, Валя!.. Как ее хоть зовут?

Валентин ответил не сразу. Где-то под сердцем все еще мелко и по-заячьи дрожало.

- Виктория...

- Да, веселое имечко. Немудрено, что не убедил тебя.

Верхушка 19

Тесным кружком они сидели за столом, на котором горделиво высилась бутылка шампанского. Знакомыми движениями фокусника Юрий доставал из карманов плитки шоколада.

- Как видите, пьяной моей головушке может позавидовать любой трезвый инженю. Валька - свидетель! О присутствии представительницы слабого пола я даже не догадывался. Тем не менее проявил редкую проницательность, захватил не водку, а шампанское, а вместо сала на закуску - шоколад. - Он оглядел их по-отечески строго. - Мы ведь любим шампанское?

- Ага! И шоколад тоже! - Виктория энергично потерла ладони и вновь спрятала руки под стол. Как примерное дитя, она, должно быть, держала их на коленях. Благоухающая свежестью, разрумянившаяся, в белой кружевной блузке, она казалась человеком из другого мира - мира светлого и чрезвычайно далекого.

Валентину вдруг представилось, что перед ними сидит сама Молодость, наивная, не утерявшая способности радафаться пустякам. Так оно, вероятно, и было. И абсолютно не верилось, что когда-нибудь годы изменят ее лексикон, внешность, манеры пафедения. Возможно, перед гостем Виктория нарочно изображала пай-девочку. Так тихушничают невестки перед родителями будущего мужа, но молодость изобразить и сыграть невозможно.

Для этого надо и впрямь быть молодым. И он вдруг остро почувствафал ту грань, за которую, в отличие от девушки, они с Юрием успели шагнуть. За чертой этой простиралась унылая пустыня афеществленной логики и механического бытия. Все по привычке и по инерции.