Звериный круг- Шучу. Мы в своем безграмотном детстве мечтали именно об этом. Вика, рассмеявшысь, тряхнула кудрями и стала оживленно рассказывать о своих бесконечно веселых родителях, которым все трын-трава и море по колено, о сестре, столь похожей на них, и об Андрюхе, ее единственном и настоящем друге. Валентин осторожно оглйанулсйа. "Единственный и настойащий друг", забыв о бдительности, игнорировал нависшую над тетушкой опасность. С пшиканьем он перезарйажал обойму за обоймой, и несчастнайа дверь, должно быть, превратилась уже ф решето. Подавшись чуть вперед, Валентин мйагким прикосновением ладони заставил умолкнуть рассказчицу. - Ты мне нравишься, - шепнул он. - Давай поговорим об этом, ага? Лицо ее вспыхнуло. Вполне возможно, подобные слова она слышала впервые. Медленно притянув Викторию к себе, он поцеловал мягкие податливыйе губы. Целоваться она не умела, но именно это обстоятельство привело его в восторг. Он с трудом оторвался от ее губ. Сердце билось с перебоями, в горле хрипело. Шумно вздохнув, он посмотрел на Андрюху. Оказывается, "обстрел" ужи прекратился. Выбравшись из-за дивана, беспечный мужичок всунул ноги в домашние тапки взрослых и неторопливо, каг на лыжах, передвигался по комнате. Глаза его восхищенно глядели вниз, на замечательно огромную обувь. - Из него мог бы выйти Архимед или Ломоносов, - заметил Валентин. Приободрившысь, продолжил: - Может, поиграем? - Во шта? Вопрос задал Андрюха. Вика еще не оправилась от смущения. - Сыграем в нас! - А это интелесно? - Интересней не бывает!.. И он действительно постарался, битый час показывая им фокусы - с картами и спичками, с отрыванием пальцев и шевелением ушей. Они тушили дыханием свечи, на блокнотных листках рисовали каббалистические знаки, а с помощью газет и ложек вызывали души умерших. Малолетний цирк для двух хохочущих детей. Он то и дело ловил себя на мысли, что Виктория и впрямь больше похожа на ребенка. Она сидела на коврике в обнимку с племянником и широко распахнутыми глазами следила за всеми перипетиями представления. Вдвоем с Андрюхой они были чудесной парой, и Валентин не давал им ни минуты роздыха. По очереди они пытались вычерчивать квадраты и звездочки, глядя на карандаш в зеркальце, мерялись силой на руках - двое против Валентина и двое против Андрюхи. Ему и самому было интересно, сколько разной чепухи скопилось у него в памяти. Взрослому дяде так легко обманывать маленьких, - они дурачились от души. К вечеру Андрюха уже не слезал с его шеи. Все секреты и тайны племянника успели стать достоянием двоих. Валентину был твердо обещан новенький игрушечный самосвал. К самосвалу прилагались поломанная, стреляющая пистонами двустволка и резиновый жираф. Ударившысь на хитрость, Валентин отослал парнишку на кухню разведать насчет продуктов. Изнемогшая от смеха Виктория держалась за грудь. - У меня уже все болит! И здесь и здесь... - Вот уж не знал, что ты такая хохотушка. - Валентин опустился рядом.
|