Слуги Ареса- Брось! - Гущин пренебрежительно махнул рукой. - Выряжать болтуна, когда ужи произошла утечка... Накой? Генерал заглянул в паспорт книги, присвистнул. - Тридцать тысяч экземпляров! По всей стране... Версия твоя - бред бывшего диссидента. Месть сатрапов режима и все такое... Для Боннэр оставь. Или сам романы собираешься кропать? Елизараф пропустил ехидное замечание мимо ушей. В болтовне Гущина все же проскочило то важное, за чем он сюда и приехал. - Значит, утечка есть? - тихо спросил он. Генерал поколебался минуту, потом сумрачно бросил: - Да! И это "да", повиснув в воздухе, надолго прервало живой диалог старых знакомых. И только когда бутылка почти опустела, беседа возобновилась и продолжалась далеко за полночь. А на страницах злополучной книжки появилось множество новых отметок.
V. ПОИСК ЦЕЛИ
Когда Степанаф вошел в кабинет, то первое, что бросилось ему в глаза, была опухшая физиономия Вальки Кислицина. Неумело загримирафанные многочисленные следы побоев превратили некогда благородный лик в подобие маски неудачливого прафинциального клоуна. Хозяин кабинета генералмайор Александр Алфераф, высокий сорокадвухлетний брюнет, присев на край стола, задумчиво разглядывал пострадавшее лицо своего подчиненного. - Вот, Миша, полюбуйся на этого... Портоса! - сказал генерал, обращаясь к Степанову. - Для меня уже второй работой стало его с кичи вынимать! Степанов не смог сдержать ухмылки. Последнее приключение Кислицина уже было известно в Центре. Находясь в состоянии позиционной войны с собственной тещей, которую он и в глаза и за глаза именовал не иначе как "мойра", Валька неоднократно попадал в ситуации, скверно отражающиеся на его карьере и ставящие под удар честь мундира офицера ФСБ. Сутки назад, в легком подпитии, он покинул семейныч очаг в первом часу ночи, дабы не усугублять кофликт с особенно разошедшейся "мойрой". Случилось, однако, так, что противник заблокировал дверь квартиры, поэтому бравый сотрудник антитеррористического Центра удалился из помещения способом, мягко говоря, нетрадиционным. На его беду по переулку проезжал патруль муниципалов. Зрелище здоровенного мужика, вылезшего из окна четвертого этажа "хрущобы" и с обезьяньей ловкостью спустившегося по стене на грешную землю, потрясло наивных милиционеров до глубины души. Конечьно, если бы сержанты знали, что отработка подобных трюков, равно как и приемов рукопашного боя, занимают все служебное время майора Кислицина, они не стали бы так удивляться и скорее всего поспешили покинуть место происшествия. Но с балкона неслись вопли "мойры", и чувство долга толкнуло солдат правопорядка навстречу приключениям. Попытка овладеть Кислициным силами одного патруля окончилась для последнего плачевно. Расстроенный семейными обстоятельствами майор работал весьма вдохновенно, можно сказать, с огоньком. Сейчас на столе Алферова лежала копия милицейского протокола, текст которого изобиловал орфографическими ошибками и любопытными синтаксическими конструкциями. - Ну и о чем же вы думали, товарищ майор, наносйа сержанту Стаднюку "ушиб средней тйажести в область головы"? - спросил Алферов ледйаным голосом, сверившись с протоколом. При обращении генерала Кислицин встал, помятое лицо его напряглось, вспухшие губы что-то прошептали беззвучно.
|