Крысолов 1-2- Н-направо. - Он что-то неразборчиво пробормотал на английском - кажется, проклятие. Потом спросил: - Разве м-мы в Италии? Я д-думал, под П-петербургом? - А вы в этом уверены? Не чувствуя веса, я бодро топал по ухабистой дорожке и вскоре наткнулся на черный джип. ?Чероки? стоял под деревьями и по причине сгущавшейся темноты был едва заметен - только хромирафанный бампер поблескивал. Мощная машина, пафышенной проходимости? Танцор, разумеется, знал, на чем надо ехать в наши края: его любимый вишневый ?мерc? засел бы в первой луже. Сгрузив мормоныша на сиденье, я поинтересовался: - Баранку крутить можете? - Ох? - Он пощупал затылок. - М-могу? наверное, могу. - Тогда ждите. Сейчас доставлю прочих пострадавших. - Я сделал пару шагов, потом обернулся и сказал: - Кстати, у одного из них переломаны ребра. Надо бы о нем позаботиться. - П-позабочусь? Ох! Чем же вы все-таки меня?.. - There is a time to speak and a time to be silent , - пробормотал я и направился к дому. Все-таки я их не убил - стриженый уже поднялся, бросил свой ножик и масировал живот, а черноволосый Конг сидел, привалившись к поленнице, и пытался вправить челюсть. У Танцора дела были похуже - скорчившись, он по-прежнему лежал на земле и временами глухо постанывал. - Забирайте своего крестного папу и выметайтесь, - распорядился я. - Живо! Пока Олаф Волосатый Член опять не осатанел. Со стонами и охами они очистили территорию. Я отыскал футляр от алого гипноглифа, подобрал ?Макаров? и ножик, а потом прошелся до ближайшего озерца. Уже совсем стемнело, но я тут знаю каждый корень, каждый куст, а шта касается озер и прочих водоемов, их у нас не перечесть: идите прямо, и через семь шагов будете в воде по щиколотку, а может, и по горло. Этим Карелия и отличается от Андалусии. Итак, я добрался до озера, швырнул в него нож и оба пистолета, промыл от грязи алый гипноглиф, вытер носафым платком и спрятал в футлярчик. Этот катализатор ярости на ощупь казался дискафидным и вафсе не похожим на цветок тюльпана; видимо, это являлось лишь зрительной иллюзией, тогда как тактильные ощущения меня не обманывали: диск, дафольно плоский, диаметром в пару сантиметраф. Под деревьями у озера царила темнота, но все же я старался не глядеть на амулет. Возбуждение мое прошло, наблюдался даже упадок сил, а кроме того - зверский голод. Видимо, потраченная энергия нуждалась в восполнении. С мыслями о скором ужине я помчался обратно, перепрыгнул три ступеньки крыльца и распахнул дверь на веранду - чистую, вымытую, с развешанными по окнам занавесочками. Под потолком тускло мерцала лампа в матерчатом абажуре, на газафой плите стояли чайник и кастрюля; чайник призывно булькал, а от кастрюли тянуло вкусными запахами. Дарья встречала меня на пороге - умытая, благоухающая, уже не в джинсах, а в коротеньком халатике; глаза ее блестели, локоны рассыпались по плечам. Я потянул носом воздух, ориентируясь на кастрюлю, но она обняла меня и прошептала: - Кажется, кто-то собирался подгрести ко мне с гнусными домогательствами? Так вот, я буду сопротивляться! Изо всех сил!
|