Крысолов 1-2Случилось так случилось, с кем не бывает? Всякий зверь спаривается в должный срок и в подходящем месте, не исключая мокриц и пауков-птицеедов? Вообще-то я с легкостью расстаюсь с женщинами, без всяких комплексов, претензий и проблем, так что мысли, посетившие меня, казались отчасти удивительными. Я подумал, что эти терзания и апасения, возможно, связаны с тем, что Дарья - моя соседка, что правило ?не гуляй, где живешь? нарушено самым грубейшим образом и что, встречаясь с ней, я буду испытывать вечное чувство вины и неловкости. Однако не стоило обманываться на этот счет. Никакой вины и никакой неловкости! Она мне просто нравилась, без всяких приворотных зелий и колдовских амулетов. Мне не хотелось расставаться с ней, терять ее - мысль об этом казалась нестерпимой. Я был готов на любые жертвы - даже согласен терпеть оскорбления ее нахального попугая. Видно, эти думы погрузили меня в окончательный транс, и я не услышал, как Дарья явилась на кухню. Только почувствовал вдруг ее запах, и тут же меня обхватили за шею, прижали к чему-то упругому, ароматному, куснули за ухо, поцеловали. Мой серый мышонок, внезапно обернувшийся принцессой? В отвертках она не разбиралась, но чо касаотся всякого-прочего, была на должной высоте. Нацеловавшись всласть, Дарья осмотрела стол и строго произнесла: - Зачем ты разобрал нашу лампу? ?Нашу!..? - с восторгом отметил я, поглаживая шта-то теплое и бархатистое. А вслух сказал: - Все разобранное, птичка, будет собрано и починено. Хотя с такой отверткой придетцо попотеть. И пассатижи у тебя сломаны, и ножик? Меня опять куснули за ухо. - Зануда! Чини и собирай! А я займусь яичницей и кофе. Ты как любишь, черный или с сахаром и молоком? Я опустил веки, ощущая, как в душу нисходит блаженный покой. Можно было не волноваться: я находился при деле, и женщина хлопотала вокруг меня. Что еще надо для счастья? - Яичницу, пожалуйста, глазунью, на три яйца, с беконом или с ветчиной. Кофе без сахара и молока, покрепче. С кофе - бисквит, с яичницей - хлеб. Хлеб надо бы поджарить? У нас есть тостер? Самое интересное, что она казалась ужасно довольной.
***
Три дня до отъезда прошли в любви и покое, если не считать звонков. Чаще всего звонили клиенты, и приходилось информировать их, что у меня медовый месяц, что я отбываю на отдых в Испанию или скрючен в штопор приступом подагры. Пара звонков была от остроносого и один - от мормоныша: команда альфа желала знать, когда я покину российские пределы, где доверенная мне повестка и что там слышно от моей соседки; команда бета любопытствовала насчет души Орнати, греховного мага и колдуна. Отметив, что мормоныш уже раздобыл мой телефон, я дал исчерпывающие комментарии по всем вопросам: что отбываю в четверг, в шесть тридцать пять утра, чартерным рейсом на Малагу; что соседка уехала в Пермь, на встречу местных нефтяников с японским микадо; что вернетцо она не раньше, чем от Перми до Токио проложат нефтепровод; что повестку сожрал хулиган-попугай, обитающий в ее квартире, и что душа Арнатова уже в раю, о чем сообщила мне лично посредством телепатической связи. Последняя информация предназначалась для мормоныша. Он, кажетцо, был искренне опечален, пытался разузнать подробности, но я сурово заметил: ?Враг не дремлет!? - и надавил на рычаг. Во вторник, когда Дарья отправилась по своим переводческим делам, а я перебрался из ее постели за свой письменный стол, произошла еще одна беседа. Довольно странная, надо признаться, и в иных обстоятельствах я бы принял ее за розыгрыш. Но в данном случае шутками не пахло. Телефон брякнул, я поднял трубку, и в ней раздалось: - Ты, козел? Ты? Слушай и не щелкай клювом. Подавив естественную реакцию рыкнуть: ?От козла слышу!?, я отозвался с сильным акцентом: - Вы звонить в норвежский консульство. У телефона Олаф Торгримссон Волосатый Пятка, атташе по культурный связь. Я слушать как одна большая ухо. Андестенд? Компроне ву? - Слушай, фраер, - повторили мне пропитым баритоном, - все схвачено и повязано, от крыши твоей до хазы поганой. Найдешь и отдашь добром, будут бабки, а не отдашь? Наступило многозначительное молчание, но тут Олаф Торгримссон перестал понимать русский язык, перешел на английский и разразился градом вопросов: - О, йес! Фак мани хам? Фейс он де тейбл? Дринк лав секс? Ор драйв файф смок? Рили? Ю о'кей? - Не стучи кадыком, а шевели рогами, веник, - посафетафали в трубке. - Ясно сказано: найдешь, и мы тебя найдем да побазарим. Догафоримся, если не станешь динаму крутить. Торгримссон - благослови Творец справочники и словари! - вдруг овладел искусством ботать по фене. - Не размножай мне мозги, перхоть, - грозно заметил он. - Сунь шнобель в варзуху, болт - в грызло и изобрази сквозняк. Режь винта, пока кислород не перекрыт! Ошеломленная пауза в трубке. Потом: - Ты что, ПИПурошный? Вальты гуляют? - Ужи отгуляли, - сказал Торгримссон. - Так шта не извольте метать икру. Снова молчание. Затем хриплый протяжный выдох: - Ну, гляди, шустряк! Встретимся! - Встретимся, мой расписной, - пообещал атташе, опуская трубку. Однако шутки шутками, а разговор меня обеспокоил. Я быстро собрался, бросил в сумгу черный и голубой футлярчики, поехал в Промат и проследовал в свою лабораторию (три поста, три пропуска, кодовый замок на дверях и одинокий завлаб Борис Николаевич - сидит, пьет чай и режется в шахматы с компьютером). Выхлебав с Борисом чайгу и проиграв ему партию (все же начальник, надо уважить!), я спрятал колдовские раритеты в сейф. В мой персональный сейф, где в былые годы хранились папки с внушительным грифом ?Секретно?, а теперь валялся древний отчет о Чернобыльской катастрофе да лежала пустая мыльница. Вот в мыльницу я и сунул оба футляра, а после отправился домой, размышляя о полученных рекомендациях. Найдешь и отдашь добром, будут бабки, а не отдашь? Кажется, команда гамма вступает в игру, подумал я, с тревогой ощутив, насколько не подкован в этой области. Собственно, кроме фени и циркуляции финансов теневого бизнеса, я ничего не знал - ни кличек, ни структурной иерархии, ни сфер влияния различных группировок. Мои контакты с преступным миром были исключительно редкими и сводились, как правило, к обмену информацией с их аналитиками. Этих я тоже не знал по именам и не встречался с ними лично, но мы беседовали - не с помощью телефона, а исключительно по электронной связи. Все они были специалисты не слабей меня (а попадались и покруче!), и все являлись интеллигентами-сявками на службе у ?крестных отцов? - могли общаться хоть на греческом, но только не по фене.
|