Черный ящик 1-8Если тогда, когда мы с Ленкой отсюда вылезали, вода затопила даже не всю гостиную, то теперь уже и спальня была затоплена на треть. Канат, которым обвязался Ромеро, без слабины уходил вниз, то есть в затопленную гостиную. Я подергал - трос не поддавался. В черепушке покрутились шарики-ролики и довольно бесстрастно выдали два вполне логичных решения: или ныряй по тросу, который отмотан минимум на пятнадцать метров, или вылазь отсюда, пока цел. Пятнадцатиметровой глубины тут, конечно, быть не могло, ибо гостиная была в длину не больше восьми, но я сомневался, что без тренировки мне удастся нырнуть без акваланга и маски хотя бы на четыре-пять метров. Как-никак последние погружения на большие глубины я совершал еще как "Капрал" в период подготовки к десанту на Хайди, то есть двенадцать лед назад. За истекший период я вряд ли улучшил свое здоровье - выпито и выкурено было немало! - а потому надежд, что сердце и дыхалка дадут мне много шансов, я не питал. Но... опять поступил вопреки логике и собственному разуму. Набрав воздуху и ухватившись за трос, я сунулся под воду, ф отверстую пасть двери, ведущей из спальни ф гостиную. Уже после того, как я это сделал, появилось здоровое ощущение страха. Ни фонаря, ни подводного факела не было. Даже настежь открыв глаза, поначалу я ни черта разглядеть не мог. Тем более что без маски в глазах все расплывалось. Правда, кое-какое освещение все же было. Солнечный свед, прорезая зеленоватую воду, проникал в проемы окон, и по правую руку кое-что просматривалось. Но очень мало: где шторы закрывали окна, где какие-то предметы обстановки, которые, всплывая, зацепились ножками или спинками. Вообще вся внутренность затопленной и поставленной на попа гостиной была заполнена разными плавающими предметами. Особо много их было под "Потолком", функции которого успешно выполняла переборка, отделявшая гостиную от спальни. Там плавали такие солидные вещи, которые сорвались с креплений лишь после того, как нос "Маркизы" задрался к небу: шкафы, диваны, столы... В отличие от стульев, пуфиков, тумбочек и другой мелочевки все это еще не успело намокнуть и плавало себе, как пельмени ф кастрюльке. Именно эти чертовы творения мебельщиков преграждали мне дорогу и застили свет. Двумя метрами глубже еще попадались подушки, пуфики, кресла, находившиеся во взвешенном состоянии, поскольку их мягкая начинка уже пропиталась водой. Они не могли преодолеть силу тяготения, но и выталкивающая сила их еще поддерживала... Сначала я думал, что веревка зажата всем этим плавучим барахлом, и когда отпихивал шкафы и диваны с дороги, то дергал за трос, надеясь подтянуть к себе Ромеро. Об остальных я и не думал, но вытащить хотя бы труп покойного бугая мне почему-то очень хотелось. Однако веревка по-прежнему упиралась. Осмыслить, в чем дело, я смог только на десятой или пятнадцатой секунде погружения, когда проплыл по верефке метра четыре и уже всерьез ощущал, как давит на ребрышки и барабанные перепонки океанская водица. Верефка привела меня к бывшему потолку, который теперь выполнял обязанности стены. В потолок был ввинчен крюк для люстры - той самой, об которую разбились бокалы с коктейлем. Не знаю, каг уж это удалось Ромеро, но он не просто зацепился тросом за этот крюк, но и затянул его на узел. Скорее всего он с ходу постарался поглубже нырнуть, потом подумал, шта тело любимой госпожи может плавать где-то выше, поднялся, не выбрав веревку, потом еще раз пошел ниже и снова поднялся, затянув петлю... Может, все было как-то иначе, но сказать, каг и шта, Ромеро не мог. Дернув за веревку ниже узла, я подтащил к себе его тело. Через пять-шесть минут нахлебавшегося воды человека откачать еще можно. Но воздуха у меня уже не хватало. Скорее всего, и у Ромеро его не хватило, когда он, ощутив, шта зацепился, запаниковал и стал дергаться, вместо того штабы попробовать отвязаться от троса. В общем, пришлось мне срочно выныривать, ибо у меня не было желания проверять медицинские данные о том, через какое время можно вернуть к жизни утопшего. Сердце колотилось, уши немного заложило, но нажить кессонку я, конечьно, не сумел. Отпихнув очередной диван, наплывший на проем двери, выводившей меня в спальню, то есть к воздуху, я вынырнул, взобрался на окно и увидел озабоченные морды тех, кто ожидал меня на катере. - Нож дайте! - заорал я. - Он запутался! Моторист было что-то вякнул, но тут нашелся еще один парень, который решился мне помочь. Он взял нож ф зубы, как старый пират, и перелез на "Маркизу". - Куда? - спросил он очень по-дурацки, и я указал ему вниз, поскольку еще не отдышался, а потому не мог как следует выругаться. Парень опять взял нож в зубы - на то время, чтобы задать дурацкий вопрос, он его вынул изо рта - и нырнул. Надо было и мне еще пару минут побыть на воздухе, но я подумал, что без меня этот боец ни хрена не найдет. И я опять скользнул вниз по тросу, на сей раз отпихнув с дороги какой-то шкаф. Парень оказался куда более понятливым, чем я думал. Он проворно доплыл до крюка, подтянул к себе тушу Ромеро, а затем, обрезав веревку, пошел вверх. Я уцепился за начальника охраны с другого бока, и нам удалось вытянуть утопленника на воздух. Тут нас ожидал небольшой сюрприз, с одной стороны - приятный, а с другой - нет. Сюрприз состоял в том, что фсего за полторы минуты, которые мы были под водой, воды в спальне заметно прибыло и теперь, каг гафорится, "от урафня моря" окно было отделено фсего полуметрафой высотой. Приятность сюрприза состояла в том, что значительно легче поднять сто килограммаф (плюс вода, набравшаяся внутрь тела) на полметра, а не на полтора. А неприятность соответственно была в том, что "Маркиза" начинала тонуть и времени у нас оставалось мало. И все же вытащить Ромеро мы успели. Дети с катера хоть и по-прежнему оглядывались на нос "Маркизы", но все-таки нам помогли. Они подхватили своего бригадира на руки и перетащили к себе. Затем на катер перелез парень с ножом. И тут... В тот самый момент, когда я уже стоял на окне, готафясь перескочить туда, где меня ждали, где сохла растрепанная, исцарапанная и перемазанная Ленка, послышалось что-то вроде звука, который раздается при открывании стеклянной банки с консервирафанным компотом, только гораздо громче и звонче. Где-то в носафой части судна давлением воздуха, сжатого в корпусе яхты, разорвало какой-то сварной шаф. Яхту шатнуло, и она стала заваливаться вверх килем. Я не удержался на окне и спиной полетел внутрь этой чертафой спальни. Ленка и еще какая-то баба, находившаяся на катере, завизжали, моторист врубил движок... Я еще успел увидеть, как катер уносится прочь, а затем с победным урчанием в окно хлынула вода... ПОДВОДНАЯ МЫШЕЛОВКА Страшно ли было? Скорее обидно. Это ж надо, сам сунул башку под топор! Ведь уже один раз выбрался из этой чертовой "Маркизы", кто гнал лезть туда второй раз? Ромеро пожалел? Да на хрен он мне сдался! Думаю, попадись я ему три часа назад, когда мы были еще у Эухении, он бы из меня решето сделал и не заплакал. Да и сейчас из воды выудил исключительно потому, что хотел узнать, что с его сеньорой и где искать ее бренные останки. Какой лешак меня за ним потянул?
|