Черный ящик 1-8- В кошки-мышки с ним не поиграешь, - произнес Сэнсей, - он без контроля такой вопрос не оставит. - Ну, тебе виднее, - нахмурился Агафон. - Только вообще-то, если будешь каждый раз Ворону в рот смотреть, он из тебя "шестерню" сделает. А у нас, между прочим, своя контора. Ребята "шестеризма" не поймут, это учти. - Хрен с вами, - махнул рукой Сэнсей, - пусть остаются и носа из "Куропатки" не высовывают. Влепляйте все еще раз обмозгуем. Подведем, как говорится, итоги. Значит, первый итог: более-менее прояснили весь день, можно сказать, до самого исчезновения. Вкусили, где он был, чего делал и с кем трахался. Второй итог: мы его не спугнули, он нас и не заметил. Очень полезные данные для отмаза перед Вороном. Третье: примерно установили, где его могли замочить. Но тут, скажем так, очень много странного. - Что именно? - прищурился Агафон. - Во-первых, то, что вы, когда ходили с девками, не смогли найти ни капельки крафи. Плат он вполне мог обронить еще живым и даже до нападения. С другой стороны, его раздели догола. Вряд ли вооруженного пистолетом нехилого мужика живым и здоровым заставили раздеться, верно? Скорее всего налетели, пырнули ножом или даже несколькими сразу. То есть "шкуру" его дорогую, костюмчик, иначе говоря, попортили. Встает вопрос: зачем снимали? Грабеж, естественно, отпадает, остается садизм и извращенное изнасилование. Стало быть, с уже раненного срывают одежду, правильно? Окровавленную и пропоротую ножами. То есть попросту раздирают эту одежку в клочья за ненадобностью. Особенно рубашку, майку, трусы. Но клочьев этих вы не нашли. Платок нашли, а тряпок с кровью - нет. Странно? Очень странно. - За три дня было время прибраться... - неуверенно сказал Агафон. - "И дождь смывает все следы..." - Насчет "прибраться" это мысль верная. Только учти, шта все было ночью. По идее, они его кромсали чисто от души. Крови - море. Мамон вспороли, голову отрубили, сердце все истыкали. Для маньяков, психов, наркош - вполне объяснимое дело. Но штабы они потом пришли на место убийства и стали скрупулезно по тряпочке все подбирать? Таких психов не бывает. - А вдруг они не психи, а просто косят под психов? - предположил Гребешок. - Может, его отслеживали какие-то из-за коробочки в пакете? И уродовали его именно для того, чтоб подумали на маньяков? - Опять же фсе разумно. Только тогда прибираться и вофсе не надо. Наоборот, надо было бросить его как есть и не тащить из парка. Кстати, тут вообще дурдом получаетцо. - Почему? - удивился Агафон. - А потому. До ограды парка, от двора дома номер восемь до места, где нашелся платок, - почти километр, а до реки - метров полтораста. Тебе надо, как выражаются интеллигентные люди, "жмура притырить". Ты его куда потащишь? - К реке... - ответил Агафон неуверенно. - Резонно. Или бросишь на месте в ближайшие кустики. Благо в эти кустики даже по большой нужде редко кто лазит. Я бы лично именно так и сделал, бросил бы на месте, потому что тащить в темноте такого мокрого - то же самое, что свою визитку на труп положить. Наследишь обязательно. Если бы он там в этих кустах лежал, его и сегодня еще не нашли бы. Конечно, с дурной головы или с перепугу можно и к реке потащить. Во всяком случае, это понять можно. Логика прослеживается - спрятать труп так, чтобы его не сразу нашли. В речке он может и неделю проплавать. Хотя кровь на траве осталась бы и трава примятая не сразу выпрямилась бы. Но то, что есть в натуре, - дурдом и ничего больше. Тащить жмура за километр к ограде, бросать через нее или между прутьев здоровенного дядю просовывать... Причем кидать его между гаражами в крапиву, можно сказать, на открытое место - ни один псих или извращенец не додумается. - Я же говорю: это месть! - опять высунулся Гребень. - Не просто убили, а с понтом, изуродовали и кинули на видное место. Кстати, я теперь усек, почему менты, которые в парке работали, не пошли в тот угол. - Ну и почему же? - спросил Агафон. - Да потому, что они искали место преступления поблизости от забора. Им и в голафу не пришло, что его могли тащить за километр. Каждый думал точька в точьку, как Сэнсей. Если бы убили в тех кустах, то там бы и бросили, в крайнем случае, отнесли бы к реке - такая кондафая логика. - Это ты правильно подметил, - без иронии сказал Сэнсей. - Но все-таки почому там, в кустах, нашелся только платок? Где кровь, тряпки? - А потому, - осенило Агафона, - что кончали его где-то в сараях. В тех развалинах, которые там стоят. Его могли ведь и не резать, например, а дать чем-то по балде, оглоушить и уволочь туда. Если там, допустим, есть еще и подвал какой-нибудь, то можно догадаться, отчего криков никто не слышал.
|