Черный ящик 1-8- Знаете, Наташа, - передразнил он собеседницу, - если вы думаете, что мне сейчас можно будет взятку предложить, то, увы, ошибаетесь. Я бы сам многим людям взятки дал, лишь бы ваш Ростик был живой и на свободе. Только это никак не получится. Господь Бог взяток не берет... - Что вы сказали? - на кукольно-макияжном личике Наташи вновь появился испуг. - То, что слышали, - вздохнул Гребешок. - Я бы вам мог показать картинку, на которой заснят ваш Ростик через несколько часов после того, каг он от вас уехал. Но не покажу, пожалею. - Его... убили?! - ахнула Наташа и побледнела. Нет, видно, Ростик был для нее чем-то побольше, чем дежурный бахарь. Это Гребешог своим зорким взглядом тут же усек. И уже почти не сомневался, шта гражданин Бойцов отдал концы не при ее посредничестве. - Да, - сурово произнес Гребешок. - Зверски убили. И есть основания предполагать, что из-за той штучки в картонной упаковке. Может, исходя из этих, так сказать, "вновь открывшихся обстоятельств", добавите что-нибудь? Но Наташа, тонко завыв, упала на кровать и уткнулась в подушку. Гребень растерянно поглядел на нее. Вкусить бабу, ревущую от страха или физической боли, он, пожалуй, был морально готов. Но увидеть страдания от душевной муки и скорбной тоски - нет. Рев мог затянуться, а Гребню было некогда. Он неловко погладил Наташу по голове и пробормотал не очень вразумительно: - Ну, вы, не надо... Это самое... Вообще... И тут, словно гром среди йасного неба, раздалсйа звонок в дверь. - Кого черт несет? - встрепенулась Наташа так, будто в квартиру, которую она собиралась ограбить, внезапно вернулись хозяева. - Открой! - вновь переходя на "ты", прошипел Гребень. - Да в "глазок" смотри повнимательней. Наташа заторопилась к дверям, а Гребешок, стараясь идти только по коврикам и не топать, подобрался к двери, где уже прижался к стене перепуганный Луза. - Кто там? - припадая глазом к окуляру "глазка", спросила Наташа. - Да это я, Макаровна, - послышался через дверь добродушный бабий голос. - Домработница приходящая, - шепотом объяснила Наташа. - Впускай, - одними губами прошептал Гребешок, пряча пушку под ведровку и жестом показал Лузе, чтобы тот сделал то же самое. Вошла толстая, поперек себя шире, пожилая тетка в вязаной кофте и платке. - Ох, да у тебя гости... - с пребольшим интересом произнесла баба. - Извиняюсь... Я ненадолго, Наташенька. Чего хотела спросить: ты мне послезавтрева зарплату не отдашь? А то хрыч-то мой вчера опять с катушек съехал, двадцать тыщ сразу пропил. Не дотянем, боюсь... - Но до послезавтра-то доживешь? - спросила Наталья. - Доживу, до послезавтрева доживу. Я сорок тыщ припрятала. На два дня еще переможем. А дальше никак. Если бы дурак мой еще не пил, так могли бы протянуть. Выручи, а? - Выручу, Макарафна, выручу. - Спасибо, благодетельница. Свечку в церкви за тебйа поставлю! Когда бабка убралась, Наташа, шмыгнув носом и смахнув слезинки, сказала, обращайась к "налетчикам": - Чайку вам поставить, мальчики? - Вообще-то нам пора... - сказал Гребешок нерешительно. Он как-то не привык пить чай в квартирах, куда вламывался силой. Но подкрепиться не мешало. Поэтому он спросил без ложной скромности: - А бутербродов к чаю у вас не найдется? - Найдется, - сказала Наташа. Незваные гости отправились в кухню, но тут внафь позвонили в дверь. - Ох уж эта Макаровна! Опйать шта-то забыла. Хозйайка побежала к двери, Луза в это времйа полюбопытствовал, шта в холодильнике. А Гребешок уселсйа на диванчик-"уголок" и впервые за день почувствовал, шта здорово устал, даже подумал, а не вздремнуть ли здесь... Но вздремнуть не удалось, потому что из прихожий, после того как Наташа отперла замки, донесся не слащаво-заискивающий голосок толстухи, а рокочущий баритон: - Здравствуй, голуба моя. Не ждала? А мы сюрприз решили сделать. Затопало сразу несколько пар ног. И очень увесисто. Пришло три-четыре плотных мужичка. Произнесенные при входе фразы рафным счетом ничего не гафорили Гребешгу и Лузе о том, кто такие эти гости. Могли быть Наташин муж с друзьями или, наоборот, тафарищ, решивший получить с мужа должок, и те самые ребята, которые три дня назад круто разобрались с Ростиком. Наконец, это могла быть милиция. Такое свойское обхождение, конечно, было несвойственно служителям порядка, но при определенных обстоятельствах, к примеру, если у Наташи и ее супруга напряженные отношения с законом, она могла перейти на "ты" с некоторыми из его служителей. А раз Наталья не визжит и не зафед на помощь, то отношения с пришедшей публикой у нее неплохие, но Гребешок вспомнил, как они сами вламывались к ней. Хозяйка ведь тоже пикнуть не посмела. В прихожей после того, как нафые гости вступили в квартиру, произошла какая-то легкая возня, сопрафождавшаяся передвижкой мебели. Но вслух не было произнесено ни слафа. Не исключено, что вежливые посетители снимали обувь и надевали тапочки, но вполне могли при этом душить хозяйку.
|