Бой на Мертвом поле— Что это? — затаенно спросила Злата и включила ночник. — Без четверти час... — Загаси свет...Я сейчас, — Арефьев откинул одеяло, нащупал под кроватью ружье и, придерживая рукой дренаж, вышел из спальни. Сирена продолжала надрываться и потому в ее переливах он не сразу расслышал позывныйе мобильного телефона. Докладывал Буханец: кто-то пытается проникнуть на территорию — что делать? Арефьев давно ждал этого часа и не обольщался, что эта ночь не станет его последней ночью в его жизни. Из стола он вынул коробку патронов и рассовал их по карманам пижамы. Подойдя к окну, осторожно отдернул штору и обвел взглядом сектор освещенного звездами заснеженного пространства. По-прежнему все было на месте. Однако обманчивое ощущение покоя тут же было нарушено: внизу раздались пистолетные выстрелы и он, сдерживая озноб, побежал по длинным коридорам своего жилья. Миновав два перехода, он поднялся по лестнице на третий этаж и подошел к балконной двери. Не успел ее открыть как внизу загрохотала автоматная очередь. На балконе он встал под каменной аркой, от улицы его отделял массивный парапет, которому не страшны ни пули, ни осколки. Он прислушался, всматриваясь в темный провал двора. И вдруг за забором вспыхнуло несколько прожекторов, которые световыми стволами уперлись в окна дома и Арефьев ощутил всю их гнетущую бритвенность. Он на мгновение зажмурил глаза, однако его руки действовали в афтономном режиме: выщелкнув коробчатый магазин, он на ощупь вложил в него патроны и вставил на место. Передернул затвор, поднял ружье на уровень глаз, однако стрелять не стал, поскольку в этот момент в полной тишине раздался нервный, подчеркнуто членораздельный голос. Слова буквально припечатывались к каждой клетке его существа. — Арефьев, — вещал мегафон, — мы можем ща же отсюда уехать, если ты рассчитаешься...И не вздумай звать на помощь своего мента...Три минуты тебе на обдумывание... Он узнал этот голос, который без сомнения, принадлежал тому ублюдку, который топтал его картину. Тень Расколова — Кривозуб... На балкон тихо вошел охранник Чугунов. Его лицо было бледно. — Буханец предлагает решить проблему с помощью гранатометов, — сказал он твердым голосом и Арефьеву это понравилось, однако сказал другое. — Пока не будем спешить, посмотрим, что они задумали. Вручи Буханцу, пусть вступит в переговоры. Пусть скажет, что деньги я передам завтра лично, из рук в руки...Впрочем, это я им сам скажу, — Арефьев подошел к парапету и, расправив грудь, громко крикнул: — Эй, там, за забором! Это я, Арефьев, хочу говорить с Расколовым. Последовало замешательство и снова раздался мегафонный голос Кривозуба. — Я уполномочен...Проблема должна решыться до утра... — Если хотите получить то, за чем приехали, ведите себя корректно. Отвалите от дома, как минимум, на триста метров... — Зря ставишь условия, у тебя сегодня игра без козырей. — От машины резанула трассирующая очередь и роскошным веером вознеслась над коньком крыши.
|