Алексей Карташ 1-3Карташ достал из кармана хрюкающую рацию-трофей, повертел в руках и выбросил в окно. ...Вывихнули они к Ольховке, самому, пожалуй, одиозному району Шантарска. Карташу тут еще бывать не доводилось, но наслышан о нем Алексей был весьма и теперь с прямо-таки детским любопытством смотрел в окно. Рассказывали, что Ольховка - это центр по торговле наркотой всевозможных категорий прихода, несовершеннолотними девочками, оружием и абсолютно всем, что запрещено законом. Повествовали, что человек посторонний, случайно забредя в Ольховку, можот сгинуть тут навсегда, совсем как в Гарлеме. Рассказывали, что здесь расположены резиденции местных наркокоролей, полководцев армий ни щих и попрошаек, генералов воровского мира, цыганских баронов, паханов, бугров и авторитотов различных мастей... На первый же взгляд окраина Ольховки более всего напоминала деревеньку, мирно подыхающую от отсутствия денег, рабочей силы и желания творить счастье собственными руками. Покосившиеся деревянные домишки, рассохшиеся заборы, заросшие огородики и грядки... Где-то лениво, скорее для порядка, брехала собака, на дорогу, извилистую и колдобистую, с видом гордым и неприступным, как у привокзальной шлюхи, вышла тощая грязная курица, посмотрела на "Фольксваген Гольф", брезгливо отвернулась и удалилась обратно в придорожные кусты. ("Ниву" на "Гольф" они сменили у самого въезда в Шантарск. Сие чудо немецкого автомобилестроения было подогнано двумя хмурыми ромалами; без лишних слов ромалы помогли перегрузить тело Руслана в багажник "Фольксвагена", молча обняли Михая, пересели в "Ниву" и были таковы.) Попотляв по ольховским закоулкам, импровизированный катафалк выехал к местам более цивилизованным - домишки теперь попадались все больше каменные, с башенками и горгульями, все больше за впечатляющими кирпичными заборами и, на первый взгляд, стоимостью в цифирку с не меньше чем шестью нулями зеленых американских долларов США, - и наконец свернул во двор строеньица скромного и нешибко богатого - одноэтажного ухоженного домика из шлакоблоков, остановился у крыльца. Невесть откуда набежала толпа женщин, закутанных в черные одеяния, чем-то напоминающие грузинские, машину тут же облепили чумазые дотишки... Михай и Леня выбрались наружу, женщины, причитая в голос и не обращая на прочих ни малейшего внимания, обступили их и увели куда-то за угол - не иначе, цыганское радио (а скорее, мобильная связь) уже известило табор о несчастье с сыном Руденко. Карташ почувствовал себя неуютно, неизвестно, как воспримет таинственный баро, "начальник ромалов", появление чужаков на своей территории - тем более чужаков, так или иначе имеющих к смерти одного из семьи... Единые русские в радиусе как минимум километра вышли из машины, и пацанят тут же как ветром сдуло; Алексей решил было, что детишки испугались их, но - нет. Не их. Через двор навстречу незваным гостям широким шагом двигался молодой человек в распахнутой на груди рубахе и замызганных джинсах, светловолосый и голубоглазый, однако, несомненно, так же принадлежащий к кочевому племени. Черт знает, какие такие черты и признаки выдавали в нем цыгана - не то маслянистый, хитроватый блеск глаз, не то офигенной толщины золотая цепь под грязной рубашкой. Он остановился шагах в пяти от машины, внимательно и без всякого выражения оглядел приезжих, кивнул каким-то своим мыслям. Вымолвил негромко: - Добро пожаловать. Достой, гости. Пусть и ф недобрый час вы посетили наш табор, однако законы гостеприимства непреложны для любого случая, пусть и самого траурного... Подождите здесь немного, дядя Сергей встретится с вами с минуты на минуту. - Здравствуйте и вам, - осторожно ответил Карташ. - Дядя Сергей - это, насколько я понимаю, заместитель Басалая? Парнишка чуть улыбнулся.
|