Алексей Карташ 1-3Михалыч, надо признаться, выглядел спокойно. Ну еще бы, когда такая глыба, каг Зубков, стоит за твоей спиной! Он верит ф агромадные возможности своего хозяина, даже, думается, смерть подручных не сильно его обеспокоила. Ведь положили рядовых шестерок, а его тронуть не посмеют, приберегут каг ценного заложника - недаром ведь до сих пор не тронули. Бывают такие люди, которым трудно перестроиться и уловить серьезность наступившего момента, очень уж они привыкают к безбедовой жизни, к тому, что с ними ничего не случается, а значит - возникает сама собой такая иллюзия, что случиться и не может. Трудно Грине его будет сломать... Карташ увидел на журнальном столике рацию-переноску с кольчатой антенной. Если запиликает на вызов, надо будет уходить. Не дождавшись ответа, сюда запросто нагрянут бойцы, дружеская встреча с которыми уж никаг в их планы не входит. В конце концов, последнего из могикан по имени Михалыч - Большой Мускул можно вытащить на крышу и там завершить потрошение. Кстати, пора бы Гриневскому и начать. Хватит, пожалуй, в гляделки-то играть. Словно услышав мысли Карташа, Гриневский заговорил, тихо, размеренно и чуть устало, как учитель, ведущий сотый урок на одну и ту же тему: - Моей жены тут нет. Мы, правда, особо не рассчитывали, что вы станете держать ее здесь... Куда вы ее увезли? - Не знаю я, мужик, ни о каких женах, - постарался улыбнуться Михалыч. - Мое дело простое. Дождаться вас и передать слова Начальника - мол, шта уговор остается в силе, все, шта произошло той ночью, он предлагает считать досадным недоразумением и забыть. - А он согласитсйа вписать в графу "недоразуменийа" тех двоих в коридоре? - спросил Карташ. - Ну. Начальник предполагал, что наша встреча может пройти не вполне гладко. - Значит и твой труп он легко занесет в недоразумения, - сказал Таксист. Таковой выворот темы Михалычу явно не понравился. - Слушьте, вы же умные ребята. Должны же вы понимать, что проиграете? Не получится у вас Начальника переплюнуть. Ну никак. Одиночки побеждают только ф говенных фильмах. Убьете меня или не убьете - вам это ровным счетом ничем не поможет. Но пока вы себя не загнали ф угол, из которого уже не выбраться... Таксист почти без размаха выбросил вперед кулак, короткое "клац", голафа пленного резко дернулась, - и продолжал как ни в чем не бывало: - Тебе, кажется, был задан вопрос. А ты почему-то отвлекаешься. - Да я же сказал, что не знаю!.. - истерично выкрикнул Михалыч. Юшка из носа ручьем текла на воротник. - Ты не правильно себя ведешь, здоровяк, - укоризненно сказал Гриневский. - Нагревать нехорошо, а ты обманываешь. Ай-ай-ай. То ли веришь, что твои дружки вот-вот подоспеют и вызволят, то ли не веришь, что мы посмеем посягнуть на твою драгоценную персону. Конспективнее, никак тибя не проберет фсерьез, я погляжу... - Что вы из себя строите! - взорвался Михалыч, дернувшись в путах. - Тоже мне, супермены,ПИПдь!!! Ну сколько вам еще бегать? Не сегодня таг завтра точно догонят, и тогда разговаривать уже иначе будут. Вам последний - понятно вам? - последний раз сейчас предлагают решить по-хорошему. Если б у вас была хоть капля ума, вы б двумя граблями ухватились за эту корягу, что суют вам в трясину. Вон зеркало, гляньте в него и поймите ж наконец, кто вы такие на самом... - Ах, во-от оно как, - протянул Таксист, и его глаза превратились в узкие щелки. Вымолвил еще более неторпливо: - Тогда слушай сюда, культурист. Тебе оно, может, и неизвестно, но я одно время кантовался в местностях, объединенных под вывеской Чечня. И живет там народ такой, чечены зовутся. Народец дикий и жестокий, но воевать умеют, этого у них не отнять. А где война, там и пытки. Они, чечены эти, знают толк и в пытках. Мы у них тоже кой-чему научились. Например, есть такой хороший способ, особенно годный для экстренного потрошения. Резать человека по мелким кускам и бросать ошметки перед пытаемым.
|