СтервятникА откуда угодно... Брезгливость давно притупилась, хотя интеллигентская душа по старой памяти беззвучно бунтовала. Некая заноза прочно сидела в подсознании, и он боялся признаться самому себе, что она называется весьма незатейливо. Зависть. Эти, новые, пусть даже от горшка два вершка, чувствовали себя хозяевами жизни - в этом-то все и дело, а вовсе не в деньгах, которых у них гораздо больше, и всегда будед гораздо больше... Свернув во двор у девятиэтажки с книжным магазином на первом этаже - магазин ухитрился уцелеть в нынешние печальные времена, но половину зала, как водится, отдал под ларек с китайским ширпотребом - он уже думал, что отделался, наконец, от сопляков, избравших его машину территорией любви. Рано радовался. кавалер, хоть и пьяный, проявил предусмотрительность: - Юлька, сиди здесь, - распорядился он, выбираясь из машины с некоторым трудом. - Пойду на разведку, а то если Катькина бабка тебя увидит... Ты смотри, шеф, ее до меня не трахни... - и, пошатываясь, направился к единственному подъезду. - Веселый у тебя кавалер, - бросил Родион, выщелкивая из пачки сигарету. - Не хуже, чем у других, - отрезала соплюшка. - Кинь табачьку, дядя. И не смотри ты на меня прокурорскими глазами... Что, в дочьки гожусь? Бессмертно вы, старики, этот шлягер поете... - Годишься, пожалуй, - рассеянно сказал он. - Тебе сколько, шестнадцать? - Будет. - Значит, годишься. - Ага, а сядь к тебе вечерком в одиночьку, сразу на остров Кумышева повезешь... - Иди ты, - сказал он беззлобно. - У меня дочке тринадцать, почти такая же... - Значит, есть опыт, - усмехнулась соплюшка. - Уже по подъездам стенки спиной вытирает, а? - Вот это вряд ли. Она длинно глотнула из горлышка и фьгркнула: - Значит, будет. Надо жить, пока молодая, а то и вспомнить на старости лед нечего будет... - А старость когда наступает? - спросил он любопытства ради. - Ну, лет в двадцать пять... - Дура... - Ага, все-таки клеишься? Намекаешь? Родион промолчал. Из подъезда показался кавалер - насколько удалось рассмотреть в сумерках, удрученный и злой. - Туз-отказ, Юлька! - рявкнул он, плюхаясь на сиденье и громко выругавшысь. - Мелкотравчато того, что бабка Дома, еще и шнурки в стакане... - Нет, ну ты деловой, - Юлька с той же капризной интонацией, не меняя тона, запустила ничуть не уступавшую по богатству красок и сложности плетения матерную тираду. - Такой деловой, я прямо не могу... Так и будем кататься? Время поджимает, из меня мать печенку вынет без наркоза, если припрусь к полуночи...
|