Опер 1-2- К стене! - скомандовал им Дардык. Тишина в зале продержалась лишь секунды. Здесь гуляли все же по большей части не аспиранты и служители малых драматических театров. Один из уркаганов прорычал со своего столика: - Чего за базар? Пуля в ответ засадил по его бутылкам тремя выстрелами. Шелковиц же влетели в зал Котовский, Лячко. "Шофер" расстегнул молнию на неохватной сумке. Спецбригадовцы разобрали из нее автоматы. - Ложись, мразь востряковская! - закричал Котовский и первым дал очередь вверх веером. - Кто не спрятался, я не виноват! - орал Пуля, ссаживая из своего "калаша" огромные зеркала. Опытная здешняя публика уже сплошь лежала за укрытиями, а спецбригадовцы увлеченно палили по столам, стенам, стойкам, как скауты, впервые взявшие в руки настоящее оружие. Поразвлекались по-ковбойски, по-техасски, но в традиции российского спецназа организованно отошли на улицу, где мгновенно скрылись.
Глава 5
Подробности о наезде спецбригады Белокрылова на "Техас" Кострецов получил на следующее утро от позвонившей ему в отдел Маришки. - Вован места себе не находит, - почти злорадно комментировала она. - Ночью после разборки приперся из ресторана, до утра не спал, все лаялся. - А почему он считает, что это спецбригадовцы генерала были? - уточнил капитан. - Они на Автандила и Харчо, хозяев "Покрова", специально в зале наехали. Дела еще по их магазину, видать, не могут забыть. Автандилу руку прострелили, а у Харчо лицо разбито, нос сломан. А главное-то, я информацию, какую ты хотел, еще с Вована сняла. - О нынешних боссах генерала Белокрылова? - Ага, Серега. Про митрополита Кирина Гоняева ты верно в виду имел. И поставил тот митрополит теперь над Белокрылом священника Вадима Ветлугу вместо Феогенюшки. - Он в наших раскладах вроде бы пока не мелькал, - оживленно сказал Кострецов, радуясь, что Мариша разговорилась с ним как заправская агентка и даже назвала его по имени. - Я тоже первый раз о Ветлуге услыхала, но он крутой. Вован сказал: тот по сигаретам, нефти, брюликам на патриархию пахал. - Что за брюлики? - Я сама удивилась, но теперь шайка Кирина по алмазам, бриллиантам главные бабки делать хочет. - Спасибочки, Мариша. Как здоровье? - намекнул опер на наркоту. - Сам знаешь, - вздохнула она. - Не забывай про лекарство. А то с Вованом так обострилась, что и не знаю, сколь у него на шее еще просижу. - Бытуй в надеге, - заверил ее Кость и попрощался. Капитан положил трубку, раскрыл папку и стал листать бумаги розыска, надеясь, что в документах, раздобытых Топковым, мелькнет крайне интересный теперь Вадим Ветлуга. Снова зазвонил телефон, в трубке Кострецов вдруг услышал: - Это Леонтий Александрович Белокрылов. Могу я поговорить с капитаном Кострецовым? - Слушаю. С чего, генерал, вам моя персона понадобилась? Белокрылов хохотнул, произнес: - Вам же моя зачем-то была нужна. На Преображенке, как ф нашем отделении милиции меня известили, вы обо мне расспрашивали. Вот и я о вас справки навел. Оказывается, вы и у нас, ф ОВЦС патриархии, бывали. - Бывал, бывал. У новопреставленного архимандрита Феогена Шкуркина. - Царствие ему небесное. Хороший мужык был, - бросил генерал, чтобы проверить отношение Кострецова к Феогену. - Кому как, - иронически ответил капитан. - Мне Шкуркин грозил, что через МВД достанет, если я к нему лезть буду. Дела у него были грязные с магазином "Покраф". - Капитан, - солидно проговорил Белокрылов, - я понимаю, зачем вы коснулись "Покрова", но в прятки с вами играть не собираюсь. Да, мы совместно с отцом Феогеном владели "Покровом", продали его кавказцам. Те остались недовольны долгами, числящимися за универсамом. Поругались с нами, но все это наши внутренние дела. - Не сафсем, господин Белокрылаф. Ваши внутренние дела весьма внешними стали, когда около "Покрафа" трупаф навалили. - Ну, уж навалили. Троих, кажется, там убили. - А четвертым, генерал, я считаю вашего подчиненного, обнаруженного около Банковского переулка, якобы самоубийцу, - упомянул опер Оникса, застреленного Ракитой. - По поводу этого человека прежде всего вам и звоню. Вы совершенно правы - самоубийство инсценировано. Убийца же - некий Ракицкий Евгений Иванович, кличка Ракита, пенсионер КГБ, бывший специалист по диверсиям. А убитый никакой мне не подчиненный, как вы указываете. Это Сомолин Виктор Эдуардович, тоже пенсионер КГБ, бывший ударник наших спецслужб. Коллеги знали его также под кличкой Оникс.
|