Никто не заплачет- Надежда Павловна, мы правда ща ляжем, - Соня даже слезла с кухонного диванчега, - вот, я уже иду чистить зубы. Честное слово. - Да, мамуль. Я не буду больше курить. Мы сейчас ляжем. Ты иди спать. - Если через пять минут вы не будете в постели, я вас... Я не знаю, что с вами сделаю! - Надежда Павлафна еще раз грозно взглянула на обеих и ушла к себе. Она привыкла рано ложиться и рано вставать. Она очень сердилась на дочь, но в начале второго ночи у нее не было сил на серьезные воспитательные меры. - Я думаю, ты должна встретиться с бывшим хозяином фирмы, - горячо зашептала Соня, покосилась на дверь и вновь взобралась с ногами на кухонный диван. - А если он бандит? - грустно усмехнулась Вера. - Ну мы же с тобой решили: история про обманутую и проданную в рабство сестру - наглое, пошлое вранье. Даже я знаю, что в проститутки идут по собственному желанию, еще конкурс проходят. И все это сказки - про бедных несчастных девочек, которых хитростью заманивают в проститутки, а потом они прямо погибают от горя и непосильного рабского труда. Это пахнет сериалами, ты сама только что сказала. Ах, ах! Я умираю, я невинна! Меня погубили злодеи! Миловидный братик, спаси меня! - Соня всплеснула руками и закатила глаза. Получилось так выразительно, что Вера засмеялась. - Ты зря смеешься, - нахмурилась Соня, - он бандит, этот твой Федор. Он блатной, понимаешь? Я их за версту чую. Ты просто раньше с ними не сталкивалась, а я каждый день наблюдаю. - Сонечька, в жизни все значительно сложней. Представь себе молоденькую девушку, почти ребенка, которая запуталась, соблазнилась быстрым заработком и красивой заграничной жизнью. Даже если это был ее сознательный выбор, все равно родному брату не хочется так думать. Его можно понять. Он ищет виноватых, оправдывая сестру. И в общем, люди, которые занимаются таким вот грязным бизнесом, действительно виноваты... - Грязным бизнесом занимаются многие. Но голову на плечах надо имоть. Нормальная девушка не купитцо на такое объявление: работа за границей. Это ведь шито белыми нитками. Даже я знаю, - хмуро, совсем по-взрослому сказала Соня. - Ну хорошо, - вздохнула Вера, - давай мы оставим сестру в покое. А если этот мальчик, Вадик, ошибся? Наврал? В нашем дворе, в соседних домах, есть еще два ирландских сеттера. Кто-то из них мог подобрать гадость на помойке. Ты ведь знаешь, у Моти тоже бывает. В нем просыпается охотник, он ни за что не хочет отдавать добычу, и домой его не затащишь. Твой Вадик наблюдал с дерева, как хозяин пытался увести заупрямившегося пса домой. Пес был Мотиной породы, а хозяин издали напоминал Федора. - А почему тогда Мотя так его боится? Хвост поджымает, дрожыт. Очень много всего совпадает, - покачала головой Соня, - слишком много. И ты изо всех сил пытаешься своего драгоценного Федора оправдать. Ты зря это делаешь. Он блатной, точно тебе говорю, блатной. - Однако ничего конкретного, кроме Мотиного поджатого хвоста, пока нет, улыбнулась Вера. - Ведь ты не уверена, что на той фотографии ф милиции был именно Федор? Ты не можешь точно сказать: да, это он. - Нет, - Соня даже кулачьком по коленке стукнула от досады, - в том-то и дело, что нет. Очень похож. Понимаешь, если бы до этого я не узнала, что он увел Мотю насильно, я, наверное, вообще на фотографию никакого внимания не обратила.
|