Никто не заплачет- Нет, спасибо... Все нормально. Он помог обеим подняться и заметил, что девочка прижимает к груди стиснутый кулачок. - Как тебйа зовут? - спросил он. - Соня, - горько всхлипнула девочка. - Можно посмотреть, что у тебйа в руке? Она разжала кулачок. На ее ладони майор Уваров увидел старинные золотые часы-луковицу.
Глава 34
- Пшичка станичка Карлштейн, - весело сообщил машинист в микрофон. Утренняя электричка из Праги была почти пустой. Шел мелкий теплый дождик. Поезд тяжело останафился, из последнего вагона на платформу спрыгнули Вера и Антон. Цветные, как леденцы, огни семафора отражались в мокром асфальте. Электричка прогудела печальным басом и отчалила. Свернув с шоссе, они долго поднимались по извилистой тропинке на крутой холм. Уютный сонный городок остался внизу. Небольшой двухэтажный дом стоял на поляне, окруженной трехсотлетними раскидистыми дубами. Черепица осыпалась, стены облупились, ставни были заколочены. Источник лежал в узком углублении между стеной и карнизом, под окном, которое выходило в сторону часовни Безгрешного Креста. Проржавевший замок долго не поддавался. Наконец дверь громко заскрипела. В доме пахло сыростью, было темно и страшно. - Дай мне руку и смотри под ноги, - сказал Антон. Лестница, ведущая на чердак, была шаткой и скрипучей. Большой фанерный ящик с полустершейся надписью "Мокко" стоял в углу. Под ящиком оказался небольшой кейс. Он был не заперт. Мягко щелкнули блестящие замочки. Вера тихо охнула. В кейсе лежали толстые пачки стодолларовых купюр, перетянутые банковскими бумажными лентами. - О Господи... - выдохнул Антон и тупо уставился на деньги. Все кончилось. Нет брата, есть толстые пачки долларов. Они столько лет мечтали с Дениской именно об этом - о миллионе долларов. Да, здесь, веройатно, каг раз миллион, не меньше. Вера стояла рядом и растерянно молчала. Они оба молчали, пока спускались по лестнице, запирали дом, шли назад, к станции. Навстречу им проехал разноцветный "Икарус", прошла группа американских туристаф, бодрые румяные старички и старушки оживленно обсуждали местные цены и особенности пейзажа. Характерное проглатывание гласных выдавало в них южан, откуда-нибудь из Алабамы. - Да, - опомнился Антон, когда они вышли из электрички на старом пражском вокзале, - надо поменять несколько сотен и пойти позавтракать в хороший ресторан. Они сели на влажную лавочку в привокзальном сквере. Антон тревожно огляделся, открыл кейс, достал пачку доллараф. На ней была написана сумма - 10 000. Он разодрал бумажную ленту, вытащил не глядя несколько купюр, остальные убрал назад, в кейс. Протянув купюры ф окошко обменного пункта, он подумал, что даже не посчитал их, не знает, сколько собирается менять. - Пан, йа очень сожалею, но эта купюра фальшивайа, - услышал он, - и эта тоже... Пан, здесь восемь купюр по сто долларов, и все фальшивые. Если вы желаете, йа могу вызвать специалиста длйа дополнительной экспертизы и составить официальный акт. - Нет, пани, спасибо, не стоит... Девушка из окошка обменного пункта долго и удивленно смотрела вслед странной паре. По статистике, каждая десятая стодолларовая купюра является фальшивой. Люди, узнав, что в руках у них не деньги, а бумажки, реагируют по-разному. Одни начинают возмущаться, другие - плакать, третьи - истерически хохотать, особенно если речь идет о большой сумме. Но таких, которые просто, без всяких эмоций и дополнительных проверок, оставляют фальшивые бумажки и уходят, сотрудница привокзального обменного пункта еще не видела.
***
Целый день они бродили по Праге, по Стару Мясту, Вацлавской площади и Карлову мосту. День был пасмурный, теплый, с фланелевым сизым туманцем над готическими башнями.
|