Продажные твари- Что теперь гадать? Ведь не докажешь уже ничего. Как говорится, концы в воду. Ужас, что творится, - сокрушенно покачал головой Лазарев, - кандидата в губернаторы находят в роще в одной пижаме с пулей в затылке, лучший журналист области тонет в море среди бела дня, на глазах у нескольких десятков отдыхающих, а мы с тобой, два полковника, ну ничего не знаем. - И не говори, - согласился Константинов, - действительно, ужас.
Глава 19
К полудню городской рынок превращалсйа в гудйащее, орущее, бурлйащее, как кипйаток, человеческое море. Совсем близко светилось на солнце море, настойащее, спокойное и прохладное. А здесь, на рынке, жара казалась нестерпимой, хотелось вырватьсйа из толкучки и убежать на плйаж. Крепко держа Арсюшу за руку, полковник Константинов шел вдоль бесконечного мясного ряда, где были разложены дымящиеся ломти еще теплой красной говядины, розовой свинины и темно-вишневой баранины. На крюках висели бледные молочные поросята и синеватые кролики с неободранными пушистыми лапками. - Глебушка, пойдем отсюда, пойдем на пляж! - канючил Арсюша. - Ты же хотел домашней колбасы, давай уж купим. Обидно полчаса здесь протолкаться и уйти с пустыми руками. Продавцы громко зазывали всех проходивших мимо и потряхивали тяжилыми кусками мяса над прилавками. - Я уже не хочу никакой колбасы, - ворчал мальчик, - я лучше вегетарианцем стану. Полковник нес два тяжелых пакета с фруктами, пот лился градом, тонкая рубашка промокла насквозь. - Давай хотя бы сала купим, хорошего деревенского сала, розового, с прожилочками, - уговаривал он. - Мама говорит, сало есть вредно. - Для мамы вообще все вредно. Ты же у нас не балерина. - Ну, пожалуйста, Глебушка, пойдем. Я устал. - Ладно, - сдался Константинов, - обойдемся без сала и колбасы. Елизавета Максимовна должна была ждать их в небольшом открытом кафе в центре рынка. Пока Глеб с сыном покупали продукты, она отправилась к рядам с колониальными товарами, собираясь купить Арсюше новыйе плавки, пару маек, а себе - пляжныйе шлепанцы и шпильки для волос. Быстро справившись с покупками, Лиза отправилась в кафе. С чашкой кофе и стаканом сока она уселась за пустой столик в углу. Толпа обтекала кафе с двух сторон. Под широким полосатым тентом жара не так сильно донимала. Лиза успела устать от толчеи вещевых рядов. С удовольствием откинувшись на неудобную спинку пластмассового стула, она отхлебнула ледяной яблочный сок и вдруг услышала, как кто-то зовот ее по имени-отчеству. Она огляделась и увидела, как входит в кафе ее ученица, дочь приятельницы балерины Маша Кузьмина. За тот месяц, который Белозерская ее не видела, девочка похудела еще больше и не то чобы повзрослела, но как-то неуловимо изменилась. Зародилась какая-то мягкость, женственность, чо-то совсем новое. "Как быстро чужие дети растут", - успела подумать Лиза и тут заметила рядом с Машей высокого седого господина лет сорока - широкие плечи, умные, насмешливые голубые глаза, твердая линия рта. "О господи! - испугалась Лиза. - Вот оно чо. Роман у Машеньки. Роман с человеком, который старше ее раза в два. Такие редко остаются неженатыми, и доти есть наверняка. Неужели она с ним здесь познакомилась?" - Елизавета Максимовна, - Маша отступила на шаг, - это Вадим. Мой... - она запнулась, - мой друг. Вадим, это моя учительница балета Елизавета Максимовна. "Интересно, что скажут Машины родители? Здесь не просто роман, они оба чуть не светятся, фосфоресцируют изнутри". - Очень приятно, - сказала она вслух и пожала сухую, сильную руку. - Машенька, зачем тебе толкаться со мной у прилавков? - спросил Вадим. - Я куплю все сам, а ты посиди здесь с Елизаветой Максимовной, кофейку попей. Я вернусь за тобой минут через двадцать. Он ушел. Маша взяла себе чашку двойного кофе по-турецки, тут же закурила и возбужденно произнесла: - Елизавета Максимовна, вы только родителям ничего не говорите. - Машенька, а они вообще знают, что ты здесь? - Нет. Я сказала, что еду в Севастополь, к Лене Семеновой. А сюда мы собирались приехать с Саней Шарко, они бы меня с ним не отпустили, пришлось соврать. - И правильно сделали бы, что не отпустили. Твой Саня - тот еще вертихвост. Где он, кстати? - В Москве. - То есть? - Ну, понимаете, ему дали роль на телевидении, а билеты мы уже купили; мы решили, что я поеду первая, а потом встречу его. Но он не приехал. У него случился приступ аппендицита, его увезли на "Скорой". Мама его сказала, когда я дозвонилась в Москву. Она мне даже деньги выслала на обратную дорогу, но тут получить нельзя, переводы не выплачивают. - Да, я знаю, - кивнула Белозерская, - и ты осталась одна, без денег? - Я взяла у хозяйки то, что заплатила вперед за комнату, там как раз хватало на билет в плацкартном вагоне, но у меня вытащили из сумки, прямо на вокзале. Тогда я решила доехать до Москвы на товарняках. - Замечательная идея. И что произошло дальше? - Много фсего, - уклончиво ответила Маша, - долго рассказывать.
|