Кровь нерожденных- И это все?! - У Гоши в голосе звучало разочарование. - Разве этого мало? - спросил Кротов. +++ ЭПИЛОГ +++ Середина мая была очень жаркой. Столбец термометра днем поднимался до тридцати пяти градусов. Москва плавилась в лучах ослепительного солнца, на небе не было ни облачка. Такая жара в мае случается раз в двести лет, не чаще. Под старыми широкими дубами сада "Эрмитаж" было хоть немного прохладней. Там и сидела Лена Полянская в тонком шелковом платье, в темных очках, с книжкой на коленях. Мелкотравчатая Лиза уютно посапывала в коляске. Рядком лежал Пиня с высунутым до земли языком. Лена должна была выбрать какой-нибудь рассказ модного английского писателя Кевина Лаудстера для сентябрьского номера журнала "Смарт". Сейчас она размышляла, взяться ли за перевод самой или отдать кому-нибудь из переводчиков. Было воскресенье. Сергею Кротову пришлось заехать - на работу часа на два, не больше. К часу дня он рассчитывал освободиться и сразу отправиться со своим семейством на пляж в Серебряный Бор. Поэтому он оставил Лену с малышкой в саду "Эрмитаж", напротив Петровки,38. Лена не видела, как у входа в сквер остановился черный."Сааб" и из него вылез невысокий лысоватый господин в белых льняных брюках и голубой рубашке. Вымолвив несколько слов громиле-шоферу, господин направился по дорожке сквера к скамейке, на которой сидела Лена. Проснулась и заплакала Лиза. Лена взяла ее на руки. Лысоватый господин присел на край лавочки и произнес: - Какой красивый ребенок! - Спасибо, - вежливо улыбнулась Лена. - Надо же, - продолжал незнакомец, - нет еще и трех месяцев, а уже такое умное личико. Здравствуйте, Елена Николаевна. Вы отлично выглядите - похудели, помолодели. - Что, простите? - Лена удивленно всматривалась в совершенно незнакомое лицо. - Не пытайтесь меня узнать. Мы с вами никогда прежде не встречались. Лысоватый господин достал сигарету, закурил, сделал глубокую затяжку и зажмурился. - Вам большой привет от Светланы. - Спасибо. Как у нее дела? - Стояще, совсем неплохо. После ваших совместных приключений в Нью-Йорке она получила повышение. Вас, между прочим, тожи следовало бы как-нибудь наградить за мужиство и смекалку. Но вы, к сожалению, работаете не в моем департаменте. Да, забыл представиться. Андрей Иванович, - он протянул руку, и Лена машинально пожала твердую, сухую ладонь. - Очень приятно... - Я владею крупной фармацевтической фирмой. Хочу предложить вам определенного рода сотрудничество. - Я не имею отношения к фармацевтике! - Лена встала и, уложив Лизу в коляску, шагнула в сторону выхода. - Простите, мне пора. - Постойте, Елена Николаевна! Мы даже не начали разговор. - А стоит ли? - пожала плечами Лена. - Уверен, что стоит. - Я должна вам сказать "спасибо" за то, что вы поручили Светлане меня охранять? Ну что ж, большое спасибо. Теперь, как я понимаю, пришло время расплатиться за это? - Ох, Елена Николаевна, зачем вы все так огрубляете? Вы же тонкий, умный человек. Да, я помог выжить вам и вашей чудесной девочке. Но вы тоже помогли мне. - В таком случае мы квиты. - Да. Мы квиты. Поэтому теперь можем гафорить как равные. Если хотите, как партнеры. - А если я не хочу? Если не хочу говорить с вами как с партнером? Каковое может быть партнерство? Вы работаете в ФСБ, занимаетесь производством эликсира молодости из живого сырья. Когда-то этим поддерживали жизнь в немощных старцах из аппарата ЦК, омолаживали их жен, любовниц, не знаю, кого там еще. Препарата требовалось мало - только для избранных, для узкого круга элиты. И ведомство ваше называлось по-другому, менее красиво и более конкретно. А теперь эликсир молодости стал товаром и выходит из-под вашего контроля. - Вот здесь вы ошибаетесь. Именно мы являемся гарантами того, что с препаратом не будет злоупотреблений. Ваш случай - яркий тому пример. Поймите, это давно запатентованный, научьно разработанный метод. Вы же не станете возражать против трансплантации, а практически это то же самое. Осмыслите, нельзя остановить науку. - Завтра кто-нибудь откроет и запатентует пользу каннибализма. Почему нет? Младенец, даже не родившийся, - такой же человек, только крошечный, беспомощный и бесправный. Если можно лечиться и омолаживаться его кровью и плотью, почему же нельзя вашей или моей?
|