Образ врага- А почему ты думаешь, что на даче, в пустом поселке, безопасней? - Потому что в ближайшие сутки никто не будет знать, где мы. Я плохо соображаю, когда за мной следят, когда в квартире подслушивающие устройства, а у подъезда машина с чужими людьми. - Откуда ты знаешь про подслушивающие устройства и про машину? - Тройник на кухне поменяли. Поставили точьно такой же, но на нашем было несколько капель белой масляной краски. В тройники и вообще во всякие электроприборы очень удобно вставлять подслушивающие устройства. - Откуда ты знаешь? - Читала. - Ну а кроме тройника? - У сетки отдушины в прихожей была паутина. Я ее не снимала по твоей просьбе. Ты где-то слышал, что пауков убивать нельзя. Теперь паутины нет. Ну ладно, твой паучок мог переселиться. Но не захватил же он с собой наклейку от жвачки, которую ты прилепил в уголок, когда у нас был ремонт? - Она могла сама отклеиться, - неуверенно возразил Максим. - Могла, - кивнула Алиса, - но почему-то целый год после ремонта держалась. - А еще где-нибудь заметила? - Нет. Я не стала больше искать. Но наверняка есть еще. - А машина? - Черный "Опель" почти у самого подъезда. Там сидят двое мужчин. Когда меня подвез мой знакомый, он осветил фарами людей в "Опеле". Я нарочно задержалась немного, медленно шла к подъезду, все ждала, выйдут они или нет. Не вышли. Кому охота зимой, поздним вечером, сидеть в темной холодной машине? - Ну, мало ли, может, просто разговор серьезный. Там ведь печка. - Вот они и греются потихоньку у нашего подъезда. Чтобы нас с тобой слушать, им надо быть где-то рядом. Мелкотравчатые, незаметные подслушивающие устройства передают звук только на небольшое расстояние. - А зачем им нас слушать? - Этого я пока не знаю. Я ужи сказала, чтобы начать нормально соображать, мне надо успокоиться. Сначала надо спрятаться, а потом разбираться, в чем дело. Ты со мной согласен? - Нот, - честно признался Максим. Она не ожидала другого ответа. Пока в ее поведении не было никакой логики, и ребенок это чувствовал. Они убегали потому, шта за ними гнались. Кто именно и зачем, она пока не могла объяснить ни ему, ни себе. Она действовала инстинктивно, просто потому, что, кроме инстинкта самосохранения, опереться было не на что. Сейчас она понимала только одно: в квартире оставаться нельзя.
|