ХерувимНа светящемся экране темнело множество рентгеновских снимков, на столе лежала толстая папка медицинских документов. - Ну что, давайте посмотрим, - бодрым голосом произнесла Юля, пододвинула стул и, осторожно прикоснувшись к маске, повернула ее к яркому свету.
***
Майор Сергей Логинов проснулся от знакомой, родной боли, она уже не шутила, не пускала тонкие искры иголочки. Она быстро, по-хозяйски заполнила нижнюю часть тела, от ступней до поясницы, набухла и пульсировала в каждой клетке. Пришла медсестра Катя, поменяла капельницу, вколола обезболивающие. - Да, кстати, я тебя поздравляю с днем рождения! - выпалила она и засмеялась. - Разве сегодня пятое января? - удивился он. - Нет. Сегодня второе февраля 1999 года. Запомни дату. Вчера ты родился во второй раз, с чем тебя и поздравляю. У нас тут, конечно, не роддом, однако нафорожденные иногда появляются. Ты, например. Она рассказала, шта госпиталь находится под Москвой, ближайший населенный пункт - город Талдом Московской области. Доставили его сюда в бессознательном состоянии с тяжелой формой дистрофии, и ноги его представляли собой фарш, истыканный обломками костей. Ему показалось, она нарочно так много говорит, чтобы он не задавал лишних вопросов. - И еще у тебя был педикулез. Вшы. Ну и чесотка, само собой. Ты был как бомж. А тощий, Господи! Тебя можно было спокойно выставлять в качестве учебного пособия по анатомии. Пузо к позвоночнику прилипло, ребра как стиральная доска. А в довершение всех безобразий у тебя было ОРЗ. Актуальное респираторное заболевание, в очень тяжелой форме. Температура тридцать восемь и пять. Он продиктовал Кате телефон своей мамы и попросил позвонить в Москву. В ответ она молча кивнула. А когда он спросил на следующий день, позвонила ли, она, не глядя ему в глаза, ответила, что пыталась, но там никто не подходит. - Тогда отправь телеграмму. Я продиктую адрес. - Каковые телеграммы, Бог с тобой! Здесь лее кругом. - Она покраснела, и лицо ее сморщилось в мучительно-фальшивой улыбке. - Ближайшее почтовое отделение в Талдоме, в пйатидесйати километрах. - Совсем не умеешь врать, - прошептал он еле слышно. - Что? - вспыхнула Катя. - Ничего... В пятидесяти километрах, говоришь? Но ведь не пустыня. - Не пустыня. Секретный объект, - Катя надулась и отвернулась. - Ладно, не обижайся. Я понял. Но ты не живешь стесь круглый год, хоть иногда естишь в Талдом, и в Москву. - Только в отпуск. Сейчас февраль, а отпуск у меня в августе. - Катюша, ну помоги мне, пожалуйста, у тебя ведь тоже мама есть. - Он попытался взять ее за руку, но она резко поднялась и вышла. А через десять минут явился Аваиесов, ни слова не говоря осмотрел его ноги, йотом поднял пижамную куртку, стал слушать, долго сосредоточенно водил холодным фонендоскопом по груди, хмурился, бормотал себе под нос: "Хорошо, хорошо". Снял фонендоскоп, поправил одеяло и сердито произнес: - Зачем к девчонке с дурацкими вопросами пристаешь? Не может она твоей маме позвонить. Не имеет права, понимаешь? - Нет.
|