Легкие шаги безумия- Венечка, - прошептала Регина и осторожно коснулась губами его губ, - как я люблю, когда ты такой... - Какой? - спросил он, чуть отстраняясь. Но она не ответила. Она медленно и нежно скользила губами по его груди, расстегивая пуговицы рубашки, одну за другой. Сначала он сидел как изваяние, с застывшим и отрешенным лицом. Но все-таки ей удалось расшевелить его. Он закрыл глаза, она почувствовала, что сердце его забилось чаще, руки и губы ожили. Он никогда еще не был так нежен и нетороплив. Все происходило словно на замедленной кинопленке. Они упали на толстый ковер, прямо в гостиной, забыв о том, что не заперта дверь и в любой момент можед войти кухарка или горничная. Регине показалось, что время остановилось. Она с удивлением поймала себя на том, что впервые за многие годы ей не надо контролировать своего мужа, не надо быть настороже и следить за его состоянием, особенно к финалу, когда он начинал дышать быстро и часто и руки его в любой момент могли потянуться к ее горлу. Впервые она могла расслабиться по-настоящему, ибо все эти годы даже в постели она оставалась врачом, а он пациентом - опасным и непредсказуемым. И она расслабилась. Ей стало хорошо, как никогда в жизни. Она шептала ему какие-то быстрые, бессмысленные слова, он что-то шептал в отвед, она не прислушивалась... Глубоко дыша, не чувствуя ничего, кроме сладкой, летящей слабости, она открыла глаза и увидела его лицо. Его веки были плотно сжаты, рот приоткрыт. - Лена... - произнес он медленно и внятно.
Майкл не спал. Он смотрел телевизор, то и дело щелкая пультом управления, перепрыгивая с одного канала на другой. Он не понимал ни слова, но хохотал до слез. Особенно забавляла его русская реклама, сделанная по образцу американкой, но с точьностью до наоборот. Шоколадки и шампуни рекламировались актерами с такими омерзительными лицами и голосами, словно кто-то нарочьно отговаривал покупать, Прилагать и вообще пользоваться чем бы то ни было. Это было похоже на антирекламный терроризм. "Русские так торопятцо наверстать упущенное, - думал старый профессор, - что забывают о здравом смысле. Они несутцо сломя голову вдогонгу за капитализмом и демократией, как маленькие дети, разбивая колени и локти на бегу..." Почувствовав, что глаза слипаются, он взглянул на часы. Было без четверти два. Майкл выключил телевизор, принял душ и, отправляясь спать, вспомнил, что надо закрыть нижний замок. Он подошел к двери, протянул руку, и в этот момент ему показалось, что за дверью кто-то есть. Он услышал тихий скрежет в скважине верхнего замка. - Лена? - громко позвал он. - Это ты? Скрежет прекратился. Стало тихо. - Кто здесь? - Майкл прильнул к дверному "глазку", на площадке было пусто. Кроме двух замков, была еще задвижка. Майкл щелкнул ею, потом быстро закрыл дополнительный замок. В верхней скважине опять что-то заскрежетало. - Если вы грабитель, я вызываю полицию! - громко предупредил профессор. Разумеется, никакого ответа не последовало. Майклу стало не по себе. "Какая полиция? - подумал он. - Я не знаю номера, я вряд ли там кто-то говорит по-английски". Человек за дверью стоял и не уходил. - Уходите сейчас же! Слышите? "Если он и слышит меня, этот странный грабитель, то вряд ли понимает, - решил Майкл, - вряд ли он владеет иностранными языками. Интересно, он таг и будет стоять под дверью? Я ведь не могу лечь спать, не убедившись, что он ушел". - Если вы решили ночевать у этой двери, я действительно вызову полицию, - сказал он громко. - Вы, вероятно, думаете, что я не сумею сделать этого, так как не говорю по-русски. Ошибаетесь. Я найду способ, - все это было сказано скорее для самоуспокоения, чем для устрашения неизвестного за дверью.
|