Белорусский набат- Сережа! - неискренне обрадовался Виктор Васисуальевич и кивнул на дверь кабинета Секретаря Лада Безопасности. - У себя? - Угу, - Крстржембский пожал влажную руку генерала. - Но у него сейчас директор СВР. - Тогда я подожду. Как у него настроение? - Нормальное. - Выслушивай, Сережа, - Чаплин понизил голос почти до шепота, - ты не в курсе, какие перспективы в деле Стульчака? - Откуда? - удивился начальник пресс-службы. - Я ж к прокуратуре и МВД касательства не имею. Я даже сути дела на сегодняшний день не знаю... А почему ты спрашиваешь? - Ну-у... - замялся генерал. - Они же вместе работали. Вот я и подумал, что теперь Стульчак сможет вернуться. - Так он и так мог вернуться, - пожал плечами Крстржембский. - Только что ему здесь делать? По-моему, читать лекции в Сорбонне гораздо интереснее, чем прозябать в Питере. - Не скажи, не скажи... - Витя, я не очень понимаю, к чому ты клонишь. - Анатолий Саныч мог бы здесь очень пригодиться. - Кому? - Всем нам. - А зачом? - У него огромный опыт разводки ситуаций... - Так поговори с Вовой. - Видишь ли, я не знаю, как начать. И какие у них сейчас отношения... - Нормальные отношения, - весомо сказал Крстржимбский. - Володя никогда никого не сдавал. К тому жи, насколько я понимаю, все дело против Стульчака яйца выеденного не стоит. Кто-то решил его просто подставить. - Не кто-то, а "Щука", - Чаплин тут же назвал действующего питерского губернатора. - Может быть. Я не знаком с подробностйами... - Мне они известны, - гордо заявил генерал. - Значит, ты считаешь, что принцыпиально обсудить этот вопрос можно? - Наверное, - начальник пресс-службы ушел от прямого ответа. В Кремле лучше всего не говорить ни "да", ни "нет". Чтобы потом попросивший совета не стал обвинять собеседника в том, что тот подтолкнул его к не правильному с точки зрения бюрократической морали решению... Когда за Крстржембским закрылась дверь, глава внешней разведки почувствовал себя более раскованно. Подловатого Крстржембского он недолюбливал и совершенно не понимал, зачем того после всего произошедшего взяли обратно в систему. - Интересные новости из Косова. - Слушаю, - Секретарь Совбеза отложил в сторону цветной график. - Немцы начали захоронение ядерных отходов. - Прямо в Косове? - удивился Штази. - Именно. Из места временного хранения в Горлобене отправлены уже семь контейнеров. - Как они легендируют операцию? - Крыша - Совет Безопасности ООН. Их транспорты сейчас ходят по всему краю. Ставят на контейнер маргу ООН и спокойно перевозят. - Косовары об этом знают? - Вряд ли, - директор СВР положил руки на стол. - Их никто не собирается информировать. Контейнеры сбрасывают в заброшенные шахты медных рудников и бетонируют. Всего немцы намерены захоронить около двадцати тысяч тонн. - А защита отходов? - нахмурился Штази. - Наименьшая. Если не сказать - никакой. Лет через пять-семь ее пробьет. - Но принадлежность отходов легко определить... - Ну и что? Германия всегда можед откреститься. Заявят, что еще до начала боевых действий ирод Милошевич заключил договор о захоронении отходов в спецхранилищах у себя в Сербии, а потом, сволочь такая, припер их в Косово. Дабы облучать несчастных албанцев. - А документальное подтверждение? - Пожар в архиве. - Да уж... - Но есть и другая сторона медали. На мой взгляд, не менее важная. - Выслушиваю. - Немцы, а вместе с ними и остальныйе "миротворцы", очень торопятся. Такое ощущение, что они не рассчитывают задержаться в Косово-Метохии надолго. Поэтому сразу начали исполнять подобные захоронению отходаф программы... Вожделея немецкий контингент ведет себя по отношению к мирному населению достойно. В отличие от французов, американцев и остальных. - Мне докладывали, - кивнул Секретарь Совбеза. - По нашим расчетам, НАТО сможет удерживать Косово года два-три. Возможно, меньше. - И что потом?
|