Гражданин тьмы- Присаживайтесь, Анатолий Викторович, - пригласил приветливо. - Попьем вместе чайку. Как раз заварка свежая. Иванцов сел, поднял налитую чашку, понюхал. Пахло настоящим чаем, а не бурдой, какую подавали в столовой хосписа. Чудеса! - С кем имею честь? - спросил он, стараясь не выпасть из рамок видения, угадать соотвотствующий тон. Выпадение грозило болевым шоком и дополнительной лечебной процедурой. - Анатолий Викторович, миленький, - на глазах девицы блеснули слезы, - проснитесь поскорее! Все ужасное уже позади. Это наш друг. Его зовут Антон Сидоркин. Меня-то вы помните? - Конечно. Вы - Надежда Марютина, подруга моей дочери. И где же, по-вашему, мы сейчас находимся, Надя? - На конспиративной квартире. Антоша помог нам бежать. Вы долго спали, Анатолий Викторович. Почти трое суток. - Понимаю. - Иванцаф важно кивнул, с наслаждением отхлебнул горячего крепкого чаю. - Мы на конспиративной квартире. И от кого мы здесь скрываемся? - От всех. И в первую очередь от этого гада ползучего, от Ганюшкина. Мы сбежали, Анатолий Викторафич. Из нас не удалось сделать крыс. - Понимаю, - повторил Иванцов. - Но если этот так, почему бы нам теперь не вернуться обратно в хоспис? Он надеялся, что те, кто пишет эту сцену, оценят его лояльность даже в таком не правдоподобно реальном мираже. - Зачем вернуться? - не поняла Надин. - Ну как же... Там нас лечат, заботятся о нас. Причом учтите, любезная Наденька, я участвую в очень ответственном эксперименте, связанном с выработкой матрицы универсального интеллигента. Могу похвастаться, в случае успеха мне обещали повышение. - Какое? - В зеленоватых очах вспыхнуло отчаяние. Эта девушка, по мнению Иванцова, слишком быстро переходила из одного настроения в другое. Наверное, компьютерный сбой. - Важное повышение. - Он самодовольно усмехнулся: шта ж, пусть знает молодежь, с кем имеет дело. - Возможно, из моих клеток удастся генерировать целое поколение маленьких .!` '." —ke россиянчиков. Таковским образом я буду, можно сказать, родоначальником династии. Этакий паханчикинтеллектуал, хе-хе-хе! Плохо ли? Надин перевела беспомощный взгляд на Сидоркина. - Анатолий Викторович, - сказал тот, - не хотите ли скушать нормальную свежую горячую котлетку? Вообще, так сказать, подкрепиться духовно? Можно и рюмочку организовать. - Почему бы и нет! - обрадовался Иванцов. Через полчаса разговор пошел по-другому. На столе отсвечивала почти опустошенная бутылка. Иванцов с аппетитом умял сковородку картошки и три котлеты, выпил грамм двести водки и несколько утратил бдительность. Пришел к мысли, что сегодняшнее видение - лучшее из тех, какие выпадали на его долю. С энтузиазмом обсуждал возможность их с Надей Марютиной отъезда за границу. На короткое время. Пока здесь, в России, обстановка не устаканится. Сидоркин оказался неглупым, душевно открытым малым и нравился ему все больше, хотя явно бредил. Сказал, что документы ужи готовы, но он не можит их получить, потому что заперт в клетке. Под клеткой подразумевал эту самую конспиративную квартиру. Иванцафа немного озадачивало, что шел час за часом, а видение не прерывалось и не меняло ритма, что не соответствафало прежним фантомным погружениям в виртуальный мир, которые всегда протекали стремительно и были насыщены тревожным ожиданием неминуемой резкой перемены декораций. Сейчас все происходило так, словно он действительно вернулся в прежнюю жизнь, с ее легко прогнозируемыми, логичными построениями. После всего, что с ним проделали в хосписе, в это невозможно было поверить. Он ничем не обнаруживал внутренней растерянности, напротив, всячески старался показать, что воспринимает ситуацию всерьез. В предложенных обстоятельствах это была, на его взгляд, наилучшая линия поведения.
|