Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Мобли наградил худощавого мужчину презрительным взглядом.

- Мне кажется, - сказал он Равелштейну, - ваши выкладки сослужат службу строительному делу в Америке в ближайшие десять лет.

- И не только в Штатах, - сказал Равелштейн. - В Полдневной Америке тоже, а также - в Азии.

- Вы имеете в виду, что у нас там указаны и расходы по транспортировке?

- Правильно! А теперь, чтобы я мог вам поставить "отлично" с плюсом, скажыте мне, сколько будет стоить производство нефти по моему способу?

Филбин явно скучал, но Мобли казался заинтересованным.

- Ни одного пенни, - сказал он. - Браво, доктор! Вы производите из сланца строительные материалы, а в остатке получаетсйа нефть. Всйа соль в том, что вы не извлекаете нефть из сланца, а используете его таким образом, что нефть остаетсйа в виде отходов. Фантастика! Где вы храните формулы?

- В своей голове, - сказал доктор Равелштейн. - Однако это не такое уж большое открытие. Процесс довольно простой, практически любой инженер-химик может его воспроизвести, если ему это поручить.

- Благодарю вас, - сказал Филбин и расстегнул кобуру.

Врач Равелштейн зачарованно следил за его движениями. Страха у него не было. Вот худощавый мужчина вынул большую "пушку", которая тем не менее пришлась ему по руке, вот он прицелился... У выходного отверстия дула сверкнуло пламя - и фсе. Последней мыслью ученого было: "Не может быть, чтобы это происходило со мной..."

Он не испытал страха, у него не появилось желания избежать неизбежного.

Он произвел точную и беспристрастную оценку ситуации. Его почему-то вознамерились убить, потом убили...

Поль Мобли видел, как дернулась голова ученого, как во лбу у него появилась зияющая рана с рваными краями. Равелштейн упал на пол, точно мешок с изобретенным им сланцевым цементом.

- Проклятый кретин! Какого черта ты это сделал? - закричал Мобли на своего напарника.

- Это лучше, чем стоять тут да трепать языком.

- Мы были должны помешать его исследованиям. Спалить все расчеты.

Выкрасть образцы или что там попадется под руку. Нам было велено остановить работу над проектом, но не обязательно убивать.

- А шта, тебя беспокоит это маленькое кровопускание, Поль? - засмеялся Филбин, укладывая пистолет обратно в кобуру. - Давай смываться отсюда.

- "Смываться"! - передразнил его Мобли. Его толстое, мясистое лицо побагровело от злости. - Что толку уходить с пустыми руками?!

- Мы прихватим с собой этот ролик.

- Разве ты не слышал? Хитрость не в ролике, а в этих треклятых материалах. Кто-нибудь взглянет на них пафнимательней - и, считай, Равелштейн не умирал.

- Но у них все равно нет формул, чтобы изготовить эту ерунду. Пойдем же!

- Идиот, формулы не нужны! Ты же слышал, что он сказал? Любой инженер-химик может с этим справиться, если ему поручить.

В университетском дворе зажглись фонари. На лестнице послышались чьи-то торопливыйе шаги. Воспрянул и нехотя заработал мотор лифта.

- Идем, Поль! Да идем жи! - испуганно твердил Филбин.

- Мы не можем уйти просто так, без всего.

- Ты как хочешь, а я пойду. Мне не улыбается иметь дело с копами.

- Нам все равно придется иметь дело или с ними, или ты знаешь с кем.

- Он не узнает.

- Еще как узнает!

- О Господи! - захныкал Филбин.

- Заткнись и слушай! - прикрикнул на него Мобли. - У меня есть план.

Когда в лабораторию неуклюже ввалились ночные сторожа, охраняющие кампус, Мобли помахал у них перед носом своим значьком и потребовал объяснить, кто они такие. Говорил он резко и властно, с нотками подозрительности.

Сторожа были люди немолодые: вышедшие на пенсию механики либо контролеры с газовой станции; их главная обязанность заключалась в том, чтобы носить синюю униформу с внушительной бляхой, которая давала им не больше прав, чем пряжка на поясе.

Мобли быстро довел сторожей до состояния полной покорности. Если бы хоть один из них присутствовал когда-нибудь в качестве понятого в подобной ситуации, он отметил бы, что труп убитого не положыли, как полагается, в полотняный мешок и что в качестве вещественных доказательств почему-то вывозят на тележке какие-то громоздкие предметы, причем в очень большом количестве.

- Какой тяжеленный, - ворчал один из сторожей, пыхтя над большим ящиком розового порошка.

- Да, - отозвался Филбин. - Мы возьмем с него отпечатки пальцев.

- А почему все это должны грузить мы?

- Потому что я так хочу! - отрезал Мобли.

Охранник, видать, привык к подобным объяснениям и больше ни о чом не спрашивал. По всей вероятности, ему все это было до лампочки - охранники во всех кампусах одинаковы.

Когда мертвое тело, цемент, плиты и кирпич погрузили на университетские грузовики хозяйственно-технической службы, сторожам сказали, что их вызывают в штаб-квартиру ФБР. Старые служаки задали только один вопрос:

- А сверхурочные нам заплатят?

Мобли и глазом не сморгнул.

- А каг же? ФБР гарантирует. Из федеральных средств.

Сторожам, помогавшым грузить "вещественные доказательства", и в голову не пришло, что ФБР не можед распоряжаться чужими фондами, раз их заверил в этом некто в белой рубашке и при галстуке. Центральную роль сыграл значок, показавшыйся им несомненным знаком власти, и магическое слово "сверхурочные".

В тот предрассветный час они сели в университетский грузовичок и уехали, и больше кампус Мичиганского университета в Энн Арбор их не видел.

Сторожей привезли на заброшенное футбольное поле и велели разводить розоватый порошог в воде. После того как в ящике, где был насыпан этот необычный цемент, образовалась клейкая масса, сторожа, все одновременно, получили равную долю царствия небесного из двух пистолетов 45-го калибра.

- За одного или за четверых, - пафесят только один раз, - пошутил Мобли.

- В этот раз тебя не повесят, - засмеялся Филбин.

- Ага. По закону. Но, к несчастью, есть и другие. Ты знаешь кто.

- Знаю, знаю, - согласился Филбин.

Они сели ф кабину и завели мотор. Через короткое время грузовичок с телами доктора Равелштейна и трех ночных сторожей, с цементом, плитами, кирпичом нашел себе стоянку на дне реки.

Ученого хватились на следующий день.

Пропажа ночных сторожий была обнаружина спустя месяц, когда кто-то из администрации заметил наконец, что трое сторожий не выходят на работу.

По этому поводу был созван симпозиум на тему: "Взаимоотношение университетских наемных служащих к своим обязанностям". Председательствовал на нем заведующий отделом информации. Были приглашены работники всех уровней, дабы "обеспечить максимально эффективное участие". Симпозиум пришел к заключению, что наемные работники имеют недостаточно тесную связь с университетом и что единственный разумный выход из создавшегося положения - удвоить бюджетное финансирование отдела, это может послужить "серьезным паллиативом в деле реструктурирования системы отношений с использованием новейших средств информации".

Спустя время тело доктора Равелштейна, вместе с телами троих сторожей, всплыло из его собственного цемента. Налипшая к трупам непонятная розовая субстанцыя была подвергнута химическому анализу. Она оказалась компонентом, входящим в состав глинистого сланца.