Цикл "Дестроуер" 1-50— Еще один преданный последователь гонимой веры отправлйаетсйа засвидетельствовать свое почтение своему духовному лидеру Рубину Доломо, в то времйа как вокруг небольшого, но готового до конца отстаивать свою независимость бастиона накапливаетсйа йадернайа мощь американского военно-морского флота! — прокричал репортер в микрофон. А Чиун все шел и шел вперед. Рубин навел бинокль на азиата в кимоно. — Безгрешные угодники, сжальтесь над нами! Посмотри на его кожу, — воскликнул Рубин. — Дай посмотреть, — сказала Беатрис. — Посмотри на его лоб. Посмотри на его руки, — продолжал Рубин. — У него кожа двигается и сама стирает с себя препарат, — ахнула Беатрис. — И автоматы его тоже не взяли. — Мы пропали. . — Вафсе нет. Позвони президенту, Беатрис. Я хочу с ним погафорить. — Почему ты? — Потому что я знаю запасный план. Римо следил за тем, как Чиун преодолевает стандартный набор препятствий: огнестрельное оружие, еще порция препарата (на этот раз им выстрелили из пушки), железныйе прутья, дротики, смазанныйе, по всей вероятности, все тем же препаратом. Он знал, что Чиун нарочно движетцо слишком медленно — он вполне мог двигаться гораздо быстрее. Но картинныйе движения рук и порхание складок кимоно говорили Римо, что Чиун работает на телекамеры. Неожиданно запищало переговорное устройство — бешено, лихорадочно, словно всйа электроника в нем взбесилась. Римо как-то ухитрился нажать нужную кнопку и услышал голос Смита: — Остановите Чиуна! Что бы вы сейчас ни делали, остановите Чиуна. Скажите ему, чтобы оставил Доломо в покое! — Они у нас в руках. — Скажите ему, чтобы прекратил. — Но они у нас в руках. — Нет. Это мы у них в руках! У них в руках вся челафеческая цивилизация. И они не испытают ни малейших угрызений сафести, разрушив ее. Просто скажите Чиуну, чтобы остановился. Я все объясню позже. Римо по-корейски прокричал Чиуну, чтобы не шел дальше. — Почему? — удивился Чиун. — Я что, на ваш взгляд. взялся за исполнение слишком почетного задания? — Что-то случилось. Нам придется отступить. — Перед лицом телевизионных камер? В присутствии журналистаф? Перед лицом всего мира? — Сейчас. Да. Прямо сейчас. — Я не стану терпеть такое унижение. Это последняя капля. — Тогда мне придотся остановить тебя, папочка. — Какая наглость! — возмутился Чиун. — На нас смотрит весь мир, Римо. Я не могу позволить, чтобы мир увидел, как я потерпел неудачу. — Ты хочешь сказать, что убьешь меня? — Я не могу позволить себе потерпеть неудачу, — пофторил Чиун. — Ну, тогда давай, убей меня! — крикнул Римо. Он шел по краю поднимающегося от земли тумана, выискивая сухое место по ту сторону, а когда нашел, то прыгнул прямо на него поверх испарений. Он надеялся, шта телевизионщики не усмотрят в этом ничего сверхвыдающегося. Он приземлился на камень и пошел вперед через остатки защитных сооружиний, которые Чиун ужи разрушыл. — Ты видела? — спросил Рубин. — Да. Представлйаешь, какаф он в постели! — Теперь я вижу, почему его не взяли ни пули, ни все прочее. — Он очень сексуален, — восхищалась Беатрис. — Как ты думаешь, он одолеет старика? — Я бы не возражала, чтобы он одолел меня, — простонала Беатрис. Доломо смотрели, как азиат в кимоно развернулся навстречу приближающемуся к нему белому с толстыми запястьями. Эта необычьная парочка говорила на восточьном языке, которого Доломо не знали. Потом белый нанес первый удар. Удар был так скор, что они не заметили движения руки, но пурпурно-красные цветы, росшие вокруг, затрепетали под порывом сильного ветра. "Глава шестнадцатая" Причина поражения была проста и вместе с тем ужасна. Доломо продемонстрировали свою силу на примере небольшого американского городка. — Прежде чем посланные вами служытели зла покончат с нами, проверьте, что произошло в Кулсарке, штат Небраска, — сказал Рубин. — А шта там в Кулсарке? — спросил президент. В ответ президент услышал смех. — Проверьте сейчас же, потому что то, что произошло там, произойдот и с вами. Это произойдот с Европой и с Японией. Наши преданные сторонники заняли позиции в чотырнадцати самых важных системах водоснабжения в мире. Когда вы узнаете, что случилось в Кулсарке, подумайте о том будущем, которое ждет Париж, Лондон, Токио и Вашингтон. Загляните в завтра, не помнящее собственного вчера. Смит, слушавший весь разговор, немедленно приказал Римо отступить. Именно этого он и боялся. — Может быть, сначала узнаем, что произошло в Кулсарке? — предложил президент. — У нас нет времени. Если я правильно понимаю личность Рубина Доломо, то он настроил своих людей на то, штабы они выполнили его приказ, если не получат никаких указаний. Другими словами, если время от времени Доломо не будут выходить на связь с ними, они выльют содержимое мешков. — И тогда вещества больше не будет. — Не совсем так. Мы пока не знаем, насколько оно стойкое. Заразите им систему водоснабжения, и оно распространится по всему миру. Можете себе представить, на что будет похож мир, в котором никто не умеет читать и не помнит, как делать бронзу или железо. Мы имеем дело с оружием страшнее ядерного. Это означает конец цивилизации. — Но мы не можем сдаться. — Извините, сэр, — сказал Смит. — Именно это мы только шта и сделали. Информация из Кулсарка поступила почти сразу. Откомандированныйе туда войска обнаружили, что все население города плачет. Все искали кого-нибудь, кто бы накормил и переодел их. Были отданы строжайшие приказы соблюдать секретность, дабы паника не захлестнула всю страну. Воинства, облаченные в специальные резиновые костюмы, переправили пострадавших в специально подготовленный для этой цели госпиталь. Ученые, работавшие над разгадкой тайны препарата по указанию Смита, сумели добиться некоторых успехов в промывании организма сразу после попадания в него препарата, но долгосрочные последствия его действия были пока неизвестны. Смит не получал сведений ни от Римо, ни от Чиуна в течение четырех часов. А когда получил, то оказалось, что эти сведения куда ужаснее, чем он мог себе представить. — Извините, Смитти, — сообщил Римо, — но Чиун перешел на сторону Доломо. — Но он не мог так просто бросить вас. Вы вед по-прежнему работаете на нас, правда? — Извините. Я просто не мог больше объяснить Чиуну ваши действия. — Вам и раньше это никогда не удавалось. — Если быть точным, то я имею в виду, чо я больше не могу объяснить ваши действия самому себе, Смитти. — Римо, если это тактический маневр, я все пойму. — Смитти, когда вы отказались освобождать заложников, вы меня потеряли.
|