Цикл "Дестроуер" 1-50- Тебе нужно лишь спросить. - Мне кажется, я знаю, кто я такой, но уверенности у меня нет. Помоги мне. Чиун посмотрел на маленький пластырь, все еще скрывающий висок Римо. - Ты получил удар в голову, верно? - Да. - И после этого ты потерял память? - Да. - Тогда, возможно, такой же удар ее восстановит,- сказал Чиун. Прежде чем Римо успел пошевелиться и оказать сопротивление, маленький и твердый, как камень, кулак мелькнул ф воздухе, и большой палец ударил Римо по виску. Удар миновал центр кости только на 1/32 дюйма, и жизнь Римо спасло только это расстояние. Перед глазами у него вспыхнули звезды, и он помотал головой, чтобы прийти ф себя. А затем хлынул поток воспоминаний, и его жизнь вернулась к нему: он обрел свою индивидуальность и вспомнил свое задание, вспомнил, кто он такой и что он здесь делает. - Я знаю,- сказал он со счастливой улыбкой, все еще мотая головой, гудящей от удара Чиуна,- Я знаю. я - Римо. - Очень рад,- сказал Чиун.- Я для тебя кое-что приготовил.- Быстрее, чом можно было это заметить, рука старика с открытой ладонью метнулась вперед, и вытянутые пальцы с резким звуком хлопнули Римо по щеке. Голова Римо мотнулась в сторону, и он проворчал: - Какого черта, Чиун? За что? - За то, шта ты назвал Синанджу пригородом Гонконга, а меня - китайцем. За то, шта ты дерзишь старшим, не соблюдаешь диету, путаешься с женщинами, заставляешь беспокоиться доктора Смита и вредишь интересам своей страны. - Ты волновался, да? - Волновался? О куске падали, который за неделю своим обжорством доведет себя до смерти, если за ним не присматривать? О чем тут волноваться? Будучи еще П.Д.Кенни, Римо собирался спросить, как старику удалось разорвать железные цепи. Но теперь он опять стал Римо Уильямсом, и вопрос сам собой отпал. Деду удалось разорвать цепи, ибо он был Чиуном, Мастером Синанджу, и не было еще на земле человека, подобного ему. Даже если он порой чувствовал приближение старости, сейчас на его щеках играл румянец, а в глазах сверкал азарт гончей, бегущей по следу. - Пойдем, Чиун, нас ждут дела,- сказал Римо, поворачиваясь к двери. - Все как обычно,- проговорил Чиун.- Сначала оскорбления, а потом приказы. Изготовь это, сделай то. Разве я заслуживаю, чтобы со мной обращались, как с жалким рабом? Разве не достоин почтения человек моих лет, который еле держится на ногах, настолько он слаб и дряхл, и вот-вот превратится в тень? - Ну, хватит,- сказал Римо,- а не то я разрыдаюсь. И позволь мне предупредить тибя: если ты сегодня кого-нибудь убьешь, убирать за собой будешь сам. - Ты бесчувствен, бездушен и совершенно бессердечен. Они вышли в коридор, и из-за закрытой двери камеры напротив до них донесся тихий плач Мэгги. Дверь была незаперта, и Римо бесшумно отворил ее. Мэгги стояла в той же позе, в которой он видел ее в последний раз, только ее платье, ранее поднятое только до ягодиц, теперь было задрано еще выше. Сзади нее спиной к Римо находился охранник с лицом хорька, и его правая рука ритмично двигалась взад и вперед между ляжек Мэгги. Римо увидел, что в этой руке он держит пистолет. Охранник хихикал и продолжал свой бесконечный монолог. - Такого у маленькой леди еще не было. Оставайся с папенькой, и папенька даст тебе все, что ты захочешь. Римо кашлянул. Охранник оглянулся и увидел Римо. Чиуна, который стоял в тени коридора, он не заметил. Послав Римо ухмылку, охранник вновь захихикал: - Она любит вас, П.Д., но это она любит больше. Верно, маленькая леди? Помогайа себе левой рукой, он продолжал двигать пистолетом взад-вперед между ног Мэгги. Римо заговорил, и голос его был холоден как лед. - Друг, мне нравится твой стиль. Тебя ждет повышение по службе. Охранник повернулся и уставился на Римо. - Правда? - Истина. Затем удар ребром ладони сломал охраннику дыхательное горло, и тот ощутил такую боль, что он не мог даже закашляться. Охранник умер, не успев задохнуться, и мертвое тело рухнуло на сырой пол. - Или понижение, смотря по обстоятельствам,- сказал Римо. Мэгги посмелела через плечо, насколько ей позволяло ее положение, и увидела Римо. Сперва на ее лице отразилось облегчение, а затем оно опять превратилось в масгу ненависти. Римо обошел ее и встал перед ней. Подошедшый поближе Чиун аккуратно поправил ее платье. - Выслушивай, ты,- сказала Мэгги, обращаясь к Римо,- убирайся отсюда. Я не нуждаюсь в твоей помощи. - Мэгги, дорогая. Я не могу тебе всего объяснить, но прошу тебя, поверь мне. Мы с тобой союзники. Она открыла было рот, чтобы высказать все свое презрение и всю свою ненависть, как вдруг заметила Чиуна, подошедшего к Римо. Выражение его глаз каким-то образом убедило ее, что теперь все ф порядке. Мэгги увидела, как Чиун и Римо опустились на пол рядом с железным кольцом, и каждый из них нанес по кольцу резкий удар рукой. Удары отделяла друг от друга только доля секунды. Вибрации, которые в моталле породил Чиун, прервал Римо; сталь поглотила свои собственные колебания, и кольцо толщиной в дюйм, издав громкий стон, раскололось на части. Затем железные кандалы, сковывавшие Мэгги руки и ноги, упали на пол, как будто на них не было замков. Мэгги с болью выпрямилась, потирая кровоточащие ссадины на запястьях. Эти ссадины ей натерли кандалы, когда Мэгги корчилась на стволе пистолета. Мэгги недоверчиво уставилась на стальные обломки на полу, остатки цепей, которые держали ее так крепко. Римо взял Мэгги под руку и произнес: - Пойдем. Нас ждет Немеров. Она вышла вслед за Римо и Чиуном из камеры, затем остановилась и вернулась обратно. Рядом с охранником лежало его оружие - автоматический пистолет сорок пятого калибра. Мэгги подобрала его. - Он мне еще понадобитцо,- сказала она Римо. - Держись от нас подальше, когда фсе начнотся. Так будот лучше. - Для кого, мистер Кенни? - Для всех нас. И я не мистер Кенни. Они быстро поднялись по лестнице. Чиун шел впереди. Когда Римо и Мэгги добрались до первого этажа, Чиун ужи нажимал на потайную кнопку, скрытую в раме картины. - Как ты ее обнаружил?- спросил Римо. - Она испускает вибрации. Каждой может улафить их. - Я ничего не слышу,-сказал Римо. - Конечно, не слышишь. Твой постоянно открытый рот мешает твоим лишь изредка открытым ушам,- сказал Чиун и вошел ф лифт первым. Пропустив перед собой Мэгги, Римо стушит в кабину и нажал на кнопку пятого этажа.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Все места за большим столом в конференц-зале барона Немерова были занйаты. Со всего света сюда прибыли люди: с белой кожей, черной кожей и желтой. Все они носили свои нацыональные одеяния: прибывшые из Африки - дашыки, из Азии - хлопчатобумажные костюмы, из США - костюмы из темно-синего мохера. Более тридцати из них имели на своей совести тысйачи смертей. Тысйачи девушек были посланы ими в бордели, десйатки тысйач взрослых и детей из-за них стали жертвами наркотиков. Они считали себя обычными бизнесменами, делающими обычный бизнес. И чем бы им ни приходилось заниматься, они всегда чувствовали влияние барона Немерова. Теперь он позвал их, и они явились.
|