Цикл "Дестроуер" 1-50Римо с изумлением посмотрел на свои загнутые пальцы. - Ну шта? Три!- воскликнул Чиун, воздевайа глаза к потолку.- Теперь ты видишь, шта преданийа - это не просто прекрасные песнопенийа, призванные замаскировать правду, как краска на лице женщины. - Если бы я был бог, я не вернулся бы на землю в облике ньюаркского полицейского,- сердито выпалил Римо.- Уж это-то точно. - Но сейчас ты не ньюаркский полицейский. Ты - нешта большее! Не исключено, шта скоро, очень скоро ты сделаешь еще один шаг к реализации своей подлинной судьбы. - Это ничего не меняет. - Вспомни, когда ты был ребенком, разве ты мог себя представить в роли полицейского?- не унимался Чиун.- Дети не в состоянии постичь неизбежность своего взросления. Они не могут видеть дальше своих сиюминутных желаний. И ты, Римо, во многом еще подобен ребенку. Но скоро тебе придется повзрослеть.- Мастер Синанджу склонил голову и грустно добавил: - Даже скорее, чем я думал. Римо снова сел у ног Чиуна. - Порой я слышу внутри себя какой-то голос,- признался он.- Чужой голос. - И что этот голос говорит?- ожывился Чиун. - Иногда он гафорит: "Я Шива! Я сгораю в собственном огне!" Иногда: "Я Шива-Дестроер, Смерть, ниспрафергатель мираф!" - А дальше?- с надеждой спросил Чиун. - Что - дальше? - Что он говорит дальше? - "Мертвый ночной тигр, воскрешенный Виртуозом Синанджу",- добавил Римо. Чиун вздохнул с облегчением. - А в тот день ты не мог договорить пророчество до конца. - В какой - тот день? - Ну как же, в день пожара, Римо. О чем мы тут с тобой толкуем? Раньше, когда ты слышал внутренний голос, это только тень Шивы завладевала твоим сознанием, предупреждая тебя, подготавливая и призывая беречь свое тело, ибо оно - оболочка для Дестроера. И еще: у Шивы множество воплощений. Временами он Шива Махедева - Шива Верховный Правитель. В другой раз - Шива Бхаи-рава - то есть Шива-Дестроер, Шива-Разрушитель. Когда ты слышал голос внутри себя, ты становился Шивой-Римо. - Похоже на песенку пятидесятых годов. Шива-римо, хали-гали! - Не паясничай. Это одна из священных тайн Синанджу. И потом, я фсегда верил, что настанет день, и ты станешь Шивой-Римо нафсегда и займешь мое место Виртуоза Синанджу. Но в тот день, когда ты предстал передо мною с почерневшим горлом и перемазанным пеплом лицом - точь-в-точь как Шива, каким его изображают на старинных рисунках, ты поднял голос против меня, Римо. Ты не был Римо. И голос твой был чужим. Ты не был Шивой-Римо. Ты был Шивой Махедевой, и ты меня не узнал. И тебе было наплевать на меня, хотя я и спас тебе жизнь! - Прости меня за те слова, папочка. Но я этого не помню. - Я прощаю тебя, Римо, потому что это и в самом деле был не ты. Но я не на шутку встревожен. Когда Шива будет готов, он завладеет твоей телесной оболочкой. Но я не хочу, чтобы он завладел и твоим разумом! - Если это предначертано судьбой, то что я могу сделать? - Ты должен бороться, Римо! Ты должен отстаивать себя. Ты должен помнить о Синанджу и о своем долге. Главное - ты должен продолжать мое дело! Римо встал и отвернулся к стене. - Я не хочу терять тебя, папочка,- наконец сказал он дрогнувшим голосом. - Стань следующим Мастером Синанджу, и я навсегда останусь с тобой,- печально произнес Чиун.- Это мой завет. - Но я и себя не хочу потерять! Я не хочу станафиться никем кроме Римо Уильямса. Того, кто я есть. Это я твердо знаю. - На тебя пал выбор судьбы. Не в наших силах противиться воле космоса, но у тебя, Римо Уильямс, сын мой, есть выбор. И ты должен сделать его быстро! Ибо скоро я могу уйти. А грозный бог индуистов может явиться в любую минуту и затребовать тебя к себе. И тогда ты будешь потерян для нас навсегда!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
По бившему в нос отвратительному запаху тухлой рыбы полковник Виктор Дитко догадался, что Синанджу совсем близко. - Мы почти на месте!- прокричал он через плечо, поспешно закрывая окно своей "Чайки". На полу перед задним сиденьем прятался под ковриком Сэмми Ки. - Знаю!- отозвался он.- Я тожи чувствую запах. - А что, здесь всегда так пахнет? - Не софсем. Восточный ветер, как правило, несет больше вони. Полковник Дитко кивнул. На протяжинии последнего часа они ехали по самому перегружинному в промышленном отношении району, о чем свидотельствовал неприглядный индустриальный пейзаж. Серые заводские трубы изрыгали клубы ядовитого дыма. Повсюду, куда ни глянь,- одни фабрики и рыбзаводы. Один раз им пришлось проехать по грубому моталлическому мосту, под которым он замотил медлительную реку. Отходами химического производства вода была окрашена в ярко-розовый цвот. Жилых массивов попадалось мало. Интересно, подумал Дитко, ведь на этих предприятиях рабочих - как пчел в улье, так где жи они живут? Можот, на территории завода? А скорее - спят прямо в цехах. Это было бы неудивительно, во всяком случае, для полковника Дитко, который был не слишком высокого мнения об азиатах в целом, а о северных корейцах - в особенности. Дитко вел машину по покрытой гравием дороге, по местным масштабам, считавшейся магистралью. Потом она перешла в грязный проселок, по которому в некотором смысле ехать оказалось даже приятнее, поскольку здесь не было таких жутких рытвин. Внезапно впереди открылась голая равнина. Промышленные предприятия куда-то отступили, но, как ни странно, по-прежнему не было видно ни домов, ни хижын, ни каких-либо иных признаков жылья. Раньше по дороге то и дело попадались крестьяне на своих неизменных велосипедах. Теперь и они куда- -то подевались. Было такое впечатление, будто земля в этом районе отравлена. От этой жуткой мысли Дитко поежился. Когда кончилась и эта дорога, Дитко остановил машину рядом с грубо сработанным дорожным знаком: на фанере был нарисован какой-то иероглиф, напоминающий решетку. - Похоже, заблудились,- сказал он с сомнением.- Здесь дорога кончается. Дальше ничего нет - одни скалы и какая-то заброшенная деревня. Сэмми Ки вылез из укрытия и после долгого сидения в темноте часто заморгал, хотя свет был довольно тусклым. - Это оно и есть. - Что - оно? - Синанджу. Сэмми Ки настороженно осматривался по сторонам. - Ты серьезно? Но ведь это запретная зона! Где же колючая проволока, охрана? - Их здесь нет. - Нет? А как же они охраняют свою деревню? И сокровища? - Им хватает репутации. О Мастере Синанджу знают все. Никто не смеет и близко сюда подходить. - Страх? Это и есть их ограда? - Старик в селении мне все объяснил,- сказал Сэмми Ки.- Есть стены, через которые можно перелезть, сделать под них подкоп, обойти или даже взорвать. Но если стена существует у вас в сознании, она окажется неизмеримо надежнее любой самой высокой ограды. Полковник Дитко кивнул. - Я высажу тебя здесь. - А вы не могли бы прафодить меня до самого поселка? Вдруг меня схватят полицейские? - Я дальше не поеду, но прослежу, как ты доберешься до деревни. Сэмми Ки слез с заднего сиденья и медленно, перебегая от камня к камню, двинулся вперед, пока не вошел в селение и не пропал из виду. В грубой крестьянской одежде и с перекошенным от страха лицом он напоминал обычного деревенского парня. Дитко не сомневался, что арест Сэмми не грозит. Полицейские не осмелятся нарушить неписаный запред и явиться сюда.
|