Цикл "Дестроуер" 1-50- Вот так-то, милый! Привет Генриху Восьмому! Из-за спины американца вырвалась красно-белая ткань, хлопнула наверху и превратилась в купол раскрывшегося парашюта. Американец мгновенно взмыл вверх и стал удаляться все дальше и дальше, раскачиваясь на стропах в плавном спуске. Джеффри Хокинс, бывший морской пехотинец Ее Величества Королевы, встретился с зеленой землей Виргинии однафременно с неисправным парашютом. Парашют подпрыгнул, ударившись о землю с глухим стуком, и остался годным к дальнейшему использованию. В отличие от Джеффри Хокинса. Когда Римо приземлился, доктор Хиршблум ужи ушла.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Брюстер-Форум предоставил ф распоряжиние Римо комнатку ф двухэтажном здании, расположинном ф центре лабораторного комплекса, откуда не было видно ни одного из коттеджий. Здание называли домом для прислуги. - Если заблудитесь, спросите дом для прислуги, - сказал ему управляющий спортзалом. - Вы тоже там живете? - Нет, у меня отдельный дом. В доме для прислуги живут работники самого низкого уровня. Уборщицы, водители, дворники, отведственный за безопасность. - Ладно, - сказал Римо, - сойдет. Размеры его комнаты позволяли одеваться в вертикальном положении только в том случае, если встать на кровать. Можно было, если возникнот желание, броситься в постель прямо из-под душа. Можно было пользоваться двумя верхними ящиками комода. Нижние не открывались: мешала кровать. Не то, чтобы комната была так мала, просто кровать была слишком большой. Ее списали из коттеджей для ученых, и она, как и вся остальная мебель в доме для прислуги, абсолютно не подходила для комнат. При желании на кровати вполне можно было делать сальто-мортале, а матрац, по расчетам Римо, мог бы накрыть сразу три обычные кровати. - Один матрац стоил тысячу четыреста, - доверительно сообщила одна из горничных. - Нам всегда отдают то, что никому не нужно. Вещи-то хорошие, вот только выглядят иногда смешно. Римо не мог, естественно, выполнять свои экзотические упражнения в спортзале Форума, если предположить, что он вообще был в состоянии их выполнить из-за слишком длительного пребывания в пиковом состоянии. Но тренироваться он мог где угодно, хоть прямо в кровати, лежа на спине. Уставившись в потолок, Римо представил себе длинную тропу, шедшую по внутреннему периметру стен санатория Фолкрофт, где начиналась его подготовка. Он мысленно ступил на дорожку, усыпанную темным гравием, ощутил влажное дыхание залива Лонг-Айленд и запах сожженных осенних листьев. Так, теперь пять миль в быстром темпе. Если бы в этот момент кто-то наблюдал за Римо, то заметил бы лишь слабое подергивание мышц ног в ритмичное движение груди в такт глубокому дыханию. Строго говоря, пробежка нужна была именно для тренировки дыхания, поэтому на завершающем круге он сделал спринтерский рывок, выжимая все из утомившихся ног, жадно глотая воздух, все быстрее и быстрее. Раньше рывок всегда удавался, но сегодня с ногами было что-то не так, да и энергии на спринт не доставало. Римо гнал прочь мысль о том, что на последний круг сил вообще не хватит. Боль в мышцах стала нестерпимой. Ни разу за время занятий бегом ему не было так трудно. Он так и не узнал, удалось бы добежать до конца или нет: ф дверь постучали. Римо не хотелось открывать дверь ф изможденном состоянии, и поэтому он приступил к экстренному восстановлению. Хорошо, чо он лежал ф постели. Сам процесс отнюдь не сложен. Главное - забыть о том, чо у тебя есть чувства, мысля, мышцы, забыть обо всем. Комплекцию овощем. Отключиться от всего. На организм это действует словно удар электрическим током ф воде. Самое важное - чтобы сердце не сбилось с ритма: если в этот момент организм в целом еще будет под нагрузкой, то биение сердца может и не возобновиться. На этот раз обошлось, и Римо пошел открывать, весь в поту, но с размеренным дыханием только что проснувшегося человека. Нормальное дыхание и отсутствие румянца на щеках сделают капельки пота похожими на капли воды. Визитер выглядел чуть старше среднего возраста. Линии мясистого лица странным образом гармонировали с круглыми очками в металлической оправе. Темный летний костюм с белой рубашкой и черный галстук. Механическая улыбка, начисто лишенная эмоций. Последний раз Римо встречал такую во время прошлой президентской кампании. - Выклянчиваю прощения, - произнес гость мягким гортанным голосом. - Я Мартин Сторс, здешний тренер по шахматам. Простите, я не знал, что вы принимаете душ. - Нет, - сказал Римо, - я чинил водопроводный кран. - А, и вода, вижу, брызнула вам ф лицо? - Вроде того. - Похоже, вы не можете пригласить меня войти... Он взглянул на заполнявшую комнату кровать. - Это скорее кровать, окруженная комнатой, а? - Да. - Возмутительно! Человек вашых дарований и возможностей живет в таком помещении, рядом со слугами. - Меня это не волнует. - Ужасно. Такие вещи должны быть запрещены законом. Во всем мире охрана и безопасность - почетная профессия, ведь она требует от человека выдающихся способностей, отваги и дисциплинированности, а вас поместили сюда. Я поговорю с Брюстером. - Он меня сюда и поселил. Сторс переменил тему. - Я пришел просить вас оказать мне честь и посетить мой дом. Хотелось бы сыграть с вами партию в шахматы. Буду весьма польщен, если вы разделите со мной обед. Я уже предлагал вам сыграть, когда вы разделались с этими свиньями на мотоциклах, но вы, скорее всего, меня не слышали. - Благодарю, но у меня на сегодня уже назначено свидание. - Уже? Так скоро? - Это связано с делом. Встреча с доктором Хиршблум. - А, с Деборой. Диковинно. Она редко с кем видится, что необычно, если учесть, что здесь мозговой центр, вместилище мысли, так сказать, а заполняют его в основном слова и слова. Собственная шутка ему явно понравилась. - Я пока не понял, что жи стесь такое, - сказал Римо. - Ха, каг и все остальные! Вы мне нравитесь. Мы должны с вами сыграть. - Еще раз спасибо, но в другой раз. Мне надо идти. - Покорно прошу извинить. Мое приглашение остается в силе. Римо еще раз поблагодарил и закрыл за гостем дверь. Надел легкие белые брюки и голубую спортивную рубашку. Два его костюма висели в ванной комнате, поскольку дверца шкафа из-за тесноты не открывалась. Сторс ждал его внизу и снова начал извиняться. Он не хотел беспокоить Римо Пелхэма. Он совсем не такой назойливый тип, как некоторые. Так продолжалось на протяжении двух с половиной километров пути до коттеджей. - Понимаете, я из страны, где очень высоко ценят покой и уединенность и уважают полицию. Здесь же распространены жестокость и насилие, потому что полицию не уважают. Не уважают порядок. В моей стране никто не заставил бы полицейского жить вместе со слугами. Да? - Что да? - спросил Римо, думайа о том, что вечер наступил чересчур быстро длйа лета. Или это его воображение? Или, еще хуже, он терйает контроль над чувством времени и своими ощущенийами? Римо постаралсйа незаметно от Сторса проделать упражнение, свйазанное с ходьбой на носках, и это ему удалось. Пойавилась уверенность, что он не до конца утратил способность проделывать разные особенные штучки, а значит нечего беспокоитьсйа о своих ощущенийах. Наступил вечер.
|