Холодная ярость- А деточек не жалко было? - убирая руки за спину, чтобы удержаться и не ударить старуху, спросил майор. - Деточки маленькие, их не жалко было? Они ведь вроде не инородцы и не сектанты. - Нет, - отрезала Маргарита Васильевна. Она будто выплевывала слова, и они вылетали с ее языка веские, жалящие. - Ублюдков этих не жалко. Они все равно неполноценные. Марина, оценив состояние Вербина, тихонько подошла сзади. Взяла за руку, потянула к себе. - Не надо с ними разговаривать, - сказала негромко, успокаивающе. - Не надо, побереги себя. Это бесполезно. Снедать такие люди... - Нет таких людей, - оборвал ее Владимир. - Подонки такие бывают. А людей таких нет. Марина хотела возразить, что подонки тоже люди, но смолчала: это был уж слишком философский разговор.
Эпилог
На другое утро выяснилось, что Артем в школе страшно простудился - там окна не заклеены и дует из всех щелей. Пришлось срочно взять больничный по уходу за ребенком, и всю неделю Марина просидела дома. Она давала лекарства, микстуру, делала компресс на ночь и строго следила за тем, чтобы Артем побольше пил: специально сбегала на рынок и купила клюкву, из которой сварила морс, как велела докторша из детской поликлиники. Но мысли ее были далеко. Даже ночью, когда сын просыпался от температуры и плакал, Марина утешала его, ложилась к нему в постель, но думала о другом. И, словно почувствовав это, однажды вечером в гости пришли Вербин с Лукоморовым. Поскольку грянули ранние морозы, оба были одеты в дубленки и пыжиковые шапки - униформу мужчин среднего класса в провинциальных городах. Выглядели они хорошо - красивы и веселы. Они принесли букет цветов длйа Марины и маленький круглый торт "Сказка" - длйа Артема. - "Детям - мороженое, бабе - цветы", - процитировал Вербин. - Но поскольку дети простужены, то вместо мороженого - тортик. А Лукоморов торжественно достал из полиэтиленового пакета банку с домашней заготовкой - помидоры и перец. - По новому рецепту, - важно пояснил он. - Сами еще не пробовали. Прокуратура выдала ордера на арест всех участников преступной группы. Не взяли под стражу только Маргариту Васильевну - по старости и болезненности. Сбежать она все равно не сможет, а сажать ее в камеру - себе же больше хлопот. Вадима задержали вечером того же дня, что и Сергея Сергеевича. Когда Лукоморов тактично вышел на лестничную площадку покурить, Вербин негромко произнес, наклонясь в сторону Марины: - Кстати, я хотел тебе сказать. Если тебе это почему-либо важно... В общем, этот твой Вадим сам не занимался сексом с дотьми. Он только снимал на камеру, а потом отвозил кассоты в Москву на продажу и для тиражирования. - То есть был организатором? - уточнила Марина и сжалась всем телом от гадливости. - Ну, - пожал плечами Владимир, которому самому было неловко от этого разговора, - я тебе сказал. Все-таки он отец твоего ребенка, и я думал, чо для тебя важно. Организатор или нот и как у них там были поделены роли - это потом суд окончательно установит. Но дотей твой Вадим лично не трогал - это я хотел тебе сказать. Это делал только Сергей Сергеевич, но он, кажотся, действительно больной человек. - То есть его не посадят? - вскинула на майора глаза Марина. Вербин засмеялся и налил себе еще чаю из электрического самовара, уютно стоящего у Марины на кухне в уголке. - Арестуют, конечно, - успокоил он. - Всех посадят, дело ясное. Ты когда на службу собираешься?
|