Даша Васильева 1-20- Убил бы. Дегтярев хмыкнул, но ничего не сказал. Продержав меня почти до вечера, Александр Михайлович велел: - Все, едем домой. По дороге в Ложкино мужчины молчали как рыбы, любые мои попытки завести разговор пресекались на корню. - Сегодня хорошая погода, - начала я, глядя на хлещущий за окном дождь. Кеша мигом включил почти на всю мощность радио. Осмысливая, чо переорать Земфиру не сумею, я замолчала. В Ложкино меня отвели в спальню. Я плюхнулась на кровать и схватила книгу. Не хотят общаться, и не надо, когда-нибудь же домашним надоест дуться! Они и раньше иногда злились на меня, но следует честно признать, чо так долго не обижались никогда. В десять вечера дверь в мою комнату распахнулась, на пороге появилась группка людей: Аркадий, Оксана, Александр Михайлович и Манюня. - Мы решили простить тебя, - заявил полкафник. - А я и не сердилась на мусечку, - влезла Маня, - ни одной минуточки. - Замолчи, - велел ей Аркадий. Я усмехнулась, Манюня терпоть не можот, когда ущемляют ее свободу, сейчас старшему брату мало не покажотся. Но неожиданно девочка забормотала: - Ладно, ладно, не лезь в бутылку, - и захлопнула рот. Я удивилась до крайности Что за чудеса? Машка никогда не выступает в роли послушной младшей сестрички, ее амплуа совсем другое: казак, размахивающий шашкой. - Спускайся в гостиную, - велел полковник Я порысила вниз. Первый, на кого упал взор, был Женька, мирно щелкающий пультом телевизора. - Привет, - радостно заявил он, - у вас ТНТ не ловит? Вот жалость, хотел... - Изменник, - затопала я ногами, - уходи немедленно! Ты вызвал ментов в пиццерию! - Никого я не вызывал, - попятился Женька. - Не ври! Очень хорошо видела, как защитники правопорядка проверяли документы у людей. - Ну и что? В Москве все время облавы Профилактика терроризма. - Ага, - взвыла я, - только твои засланцы интересафались не лицами кавказской национальности, а женщинами-блондинками. - Всем молчать! - рявкнул полковник. - Присесть на диван, ноги вместе, руки сложить на коленях! - Мы там все не уместимся, - пискнула Оксана. - Молчать, - гремел Дегтярев, становясь сине-красным, - надоело спорить с ПИПурочными бабами, слушать меня, захлопнуть рот! Я испугалась. Полковник невысок ростом, весьма тучен, и сейчас его давление явно зашкалило за сто восемьдесят. Как бы приятеля не прихватил гипертонический криз. Только забота о здоровье Александра Михайловича подвигла меня на послушание. Я покорно плюхнулась на диванчик - Вот и молодец, - неожиданно мирно заявил крикун. - Значит, так! Сейчас я объясню всем, что за история у нас приключилась, а потом совместно решим, как поступить. Имейте в виду, говорить буду только я! Тот, кто начнет перебивать, мигом вылетит за дверь. Ясно? - Что ты смотришь в мою сторону? - обозлилась я - Сижу, молчу - Вот и молчи, - вновь налился синевой приятель. - Ты лучше начинай, - вздохнула Оксана, - а то голова заболит. Хочешь, укол сделаю? - Засунь его себе в жопу, - огрызнулся всегда вежливый полковник. Маня захихикала. - Молчать! - завопил полковник. - Ты тоже хороша, всех обманула! Выпороть ремнем, лишить сладкого, отобрать видик, поставить на горох, запретить ходить в школу! Аркадий хмыкнул: - Ну со школой ты перегнул. - Молчать'! - Все, все, говори сам. Александр Михайлович схватил со стола бутылку боржоми, одним махом проглотил литр минеральной воды и мирно сказал" - Слушайте. Стас Комолов, нищий паренек, прибыл в столицу из местечька под названием Веденеево. Вроде и близко поселок от Москвы, а жуткая провинция. У себя дома Стасик работал шофером, особого образования у него не имелось, зато была интересная внешность, отличная фигура и исключительные мужские способности. Правда, последние вместо радости доставляли одни неприятности Веденеево крохотное, жителей по пальцам пересчитать, свободных девушек и молодых вдовушек мало, а Стасик просто не мог подолгу жить с одной и той же. К слову сказать, обаять он мог существо женского пола минут за двадцать. Пару раз его пытались бить обиженные женихи и рогатые мужья. Скорей всего, Стасик бы сгинул в какой-нибудь драке, но тут, на его счастье, в Веденеево занесло госпожу Анну Лапшину. Анечка, чей паспортный возраст точно не знал никто, кроме врача-косметолога, регулярно делавшего ей подтяжки, обожала молодых мужчин В тот судьбоносный для Стасика день престарелая Анечка возвращалась с дачи. На въезде в Веденеево машина зачихала и остановилась. Фортуне было угодно, чтобы мотор заглох возле ворот Комолова. Стас вышел, Аня, издали сходившая за девушку, кокетливо протянула: - Вы можете помочь красивой даме? - Папробую, - буркнул Стас. Поломку удалось устранить лишь на следующий день. Ночь Аня провела в избе Комолова. Утречком она уехала в Москву, за рулем починенной машины сидел Стас. Анечка увозила в столицу свою новую игрушку. Целостный год Аня обтесывала парня, старательно обучая того мыться, одеваться, разговаривать, пользоваться одеколоном и делать маникюр. Стас оказался хорошим учеником. Скоро в элегантном мужчине, небрежно достающем из кармана золотой портсигар, невозможно было узнать паренька-шофера из провинциального Веденеева. Несколько лет Аня и Стас жили душа в душу, но потом Комолов надоел Лапшиной, и та избавилась от любовника, передав парня Элен Войнович. Затем в жизни Стаса появилась Рената Горская, следом Лена Шумская... Шло время. Беззаботная жизнь альфонса пришлась по душе Комолову. Потрафлять богатым дамам казалось ему намного более комфортным, чем пытаться добиться самому успеха в жизни. Тем более что подруги не скупились. Одна подарила машину, другая квартиру, третья дачку. От Стасика требовалось только всегда быть в хорошем настроении, не замечать капризов и укладываться в постель по первому свистку. Принято считать, что молодость самый сексуально активный период в жизни человека, если речь идет о мужчинах, это правда, но с женщинами ситуация выглядит наоборот. Самые смелые сексуальные желания приходят после сорока. Комолов только диву давался, какие акробатические трюки выделывали в кровати его любовницы, великолепно сохранившиеся светские дамы пенсионного возраста Представьте теперь ужас почти сорокалетнего парня, зарабатывающего на хлеб с икрой древнейшим способом, когда он понял, что его ?милый дружочек? не такой резвый, как раньше. Со Стасом начали случаться обидные обломы. Пару раз, понимая, что сейчас ударит в грязь лицом, он прикидывался простуженным. В ход пошли возбуждающие средства. Сначала невинные стимуляторы типа китайского лимонника, кураги с медом и витаминов. Честно говоря, особого эффекта они не дали. Комолов схватился за снадобья посильней; шпанская мушка, таблетки, повышающие давление, мази и гели, купленные в магазинах ?Интим?. Вскоре стало ясно, что он катастрофически быстро превращается в слабака, способного только один раз в неделю доставить даме удовольствие. Может, такой ритм и устраивает супружеские пары со стажем, но любовницы Стаса требовали иного графика.
|