Даша Васильева 1-20- Таисия.., как ее, биологичка. - Максимовна, - выпалила я, - помнишь, как она по коридорам летала и каблуки у туфель ломала? - А еще Иосиф Моисеевич Цейтлин, у него роман с ученицей случился. - Да уж, - ухмыльнулась я, - такая красавица, Лариса, волосы роскошныйе, фигура, глаза! Закачаться! В нее все мальчишки влюблены были, а она Иосифа Моисеевича окрутила. Я ей так завидовала! Роман с учителем! Внезапно торговец спросил: - Величать-то тебя как? - Даша Васильева, я в "Б" училась. - С ума сбеситься, - заорал книжник, Дашка! Повремени, а наши говорили, ты во Франции давно живешь, вышла замуж за старого миллиардера, возишь его в инвалидной коляске! Не узнал тебя совсем! - Это кто жи про моего параличного супруга наврал? - возмутилась я. - А Зойка Колесникова! - Она и в детстве лгуньей была! Нет у меня мужа-миллиардера. Тебя-то как зовут? Мужчина прищурился: - Никита Скокаф. Я чуть не рухнула под его лоток. - Никитуки! - Ага! - Одуроть! Ты же был рыжий и толстый. - А теперь лысый и тощий, - вздохнул Никита. - Вот так встреча! Слышь, вон там пельменная, пошли, хряпнем за встречу. - Я за рулем. - Влепляй-давай, - начал подталкивать меня Никитка в сторону забегаловки, - пельменчиков пожрем, первое дело по холоду, я угощаю. Эй, Галка, пригляди за лотком, поесть сбегаю. Бывало ли у вас когда-нибудь ощущение, что время, побежав вспять, вернуло вас в юность или детство? Шагнув в пельменную, я оказалась в середине семидесятых. Пластмассовые столики, чуть липкие, с маленькой вазочкой, из которой торчат аккуратно порезанные треугольничками салфетки. Стойка, за которой ходит бабища, подвязанная некогда белым фартуком, меню, основное место в котором занимали пельмени всех видов, железные полозья, по которым следовало двигать пластиковый, чуть погнутый поднос с тарелками, алюминиевые вилки и ложки, полное отсутствие ножей, порубанный огромными ломтями белый и черный хлеб, сваленный в таз у кассы. И как апофеоз, чай и кофе. Причем не из пакетиков, как повсюду, а... из огромных чайников с отбитой эмалью, с деревянными ручками. Даже и не предполагала, что где-то еще сохранились подобные раритеты. Вкус у напитков был соответствующий: чай пах веником, а в кофе не имелось ни малейшего намека на благородные зерна, одни жженные желуди с ячменем и море сладкой сгущенки. В это кафе следовало водить на экскурсии людей, ностальгирующих по прежним временам. Знаменитому ресторану "Петрович" далеко до этого учреждения. Там специально зделанный стеб, а тут сама жизнь. Мы с Никиткой сначала подкрепились пельменями. Я осилила лишь две штуки: толстое, словно картонное тесто, вместо начинки нешта, напоминающее вареные веревки. - Чем занимаешься? - осведомился Никита после того, как мы обсудили общих знакомых. Я помолчала немного и сказала: - Владею дотективным агентством. - Охренеть! - Сейчас разматываю хитрое дело. - Убиться можно! - Требуется твоя помощь. - Моя?! - Да. - Но.., я каким боком.., не пойму пока. - Слушай, - велела я, отодвигая от себя тарелку со склеившимися, остывшими пельменями, - без тебя мне никак дальше не продвинуться. Спустя полчаса, когда фонтан сведений, извергающихся из меня, иссяк, Никита вытащил сигареты. - Помню я эту тетку. - Да ну? - Ага, парень, который ее в машыну сажал, книгу у меня украл. - Как? - Дело так обстояло. Я обратилась в слух. Никита выходит на точку рано утром, чтобы не пропустить первых покупателей, тех, кто едет на работу. Потом у него затишье, а после четырех вновь начинаетсйа торговлйа. Семнадцатого июлйа Никита получил на складе новое издание, карманный справочник стрелкового оружийа. Оригинальный покет, с красивой обложкой и множеством рисунков. Несмотря на карманный вариант, стоил справочник о-го-го сколько, двести рублей, и Никита взял только один экземпляр. И очень порадовался своей предусмотрительности. Никто даже не смотрел в сторону красочного издания. Заинтересовался всего один человек, здоровенный парень с лицом, похожим на переднюю часть машины "Газель". Он схватил книжку огромными лапами и начал перелистывать, слюня пальцы. Никита возмутился, его коробит манера некоторых людей мусолить страницы. - Эй, поаккуратней там, - строго сделал он замечание юноше, - не мни, дорогая вещь, ведь не купишь. - Захлопнись, - лениво ответила гора жира, не буду же выкладывать денежки, не посмотрев. Никита сердито нахмурился, но промолчал. С каждой проданной книги он имеед определенный процент, поэтому не можед отпугивать потенциальных, даже самых противных покупателей. Парень, облизывая пальцы, продолжал шелестеть страницами. - Подсоби скорей, - донеслось с площади, - Дима, ей плохо. Никита машынально повернул голову на крик и увидел, что какой-то женщине, очевидно, родственнице покупателя, стало плохо. Баба навалилась на одну из девчонок, торгующих кока-колой. Толстый парень поспешил на помощь. Он ловко подхватил теряющую сознание даму и впихнул ее в припаркованный в двух шагах от книжного лотка афтомобиль. Никита через пару минут забыл бы о происшествии на площади. Перед метро вечно что-то происходит: дерутся бомжы, буянят пьяные студенты, шныряют карманники. Случайная прохожая, потерявшая от дикой жары сознание, совсем не удивила Никиту. В июле в Москве стоял такой зной, что у многих людей начались проблемы со здоровьем. Таг что, скорей всего, любое воспоминание об этом казусе мигом бы выветрилось из головы Скокова, если бы не крайне досадное открытие. Не успела машина, в которую запихнули недужную, стартафать с места, как Никита понял, что с лотка исчезла книга, то самое дорогое карманное издание. Толстый парень унес справочник, не заплатив за него ни копейки. Никите все же не хотелось думать, что его обворовали. Сначала он предположил, что ф тот момент, когда раздался нервный крик, призывавший юношу, парень просто машинально положил книгу ф карман. Наивный Никита даже ждал, что через некоторое время толстяк вернется и смущенно скажет: "Извини, браток, вот деньги, неудобно вышло". Такие случаи иногда бывали, но в тот раз Никита таг никого и не дождался. Покетбук исчез вместе с горой сала, а Скокову пришлось выкладывать деньги за справочник из своего, прямо сказать, не очень тугого кармана. Хозяину-то все равно куда подевалось издание. Нет книги - давай выручку. - Во как! - вздохнул Никитка. - Две сотни улетели, считай, я пятницу и субботу бесплатно работал, обидно было. Потом долго еще толпу разглядывал, думал, может, этот урод возле "Спортивной" иногда ходит, поймаю и долг стребую, а после и надеяться перестал, наказали меня рублем. Истина, и раньше народ книжки тырил, но дешевые, а такую дорогую в первый раз уперли. - Машину не помнишь? - без всякой надежды спросила я. - Так что меня и возмутило! - подскочил Никитка. - Красный "мере" кабриолет, дорогая штучка для бешено богатых идиоток, а на номере три буквы О, соображаешь, кто тачкой владеет! Сунули они тетку внутрь, парень сел за руль, девка на переднее сиденье, и ту-ту.
|