Даша Васильева 1-20- Суп... Глафира... Свин.., термос. Борисеев вытащил огромный носовой платок, осторожно вытер мне щеки и тихо поинтересовался: - Лапушка моя, что тебя принесло к Глафире? Я пожала плечами: - Так фишка легла. - Вожделела на сцену попасть? Не вышло, и теперь в тусофке крутишься? - Упаси бог. - Тогда зачем здесь толчешься? Имей в виду, за кулисами люди быстро ломаются, тут совсем иной ритм, чем в нормальной жизни. Согласен, кое-кто только делает вид, что поет или танцует, но дело не в них. Ты-то можешь найти другое место. Сколько тебе лет? По внешнему виду еще не вечер, вполне симпатичьная и молодая. Кстати, один из моих приятелей ищет горничьную, думаю, платить много он не сможет, но ты попадешь в приличьное место. Хороший дом, еда, оклад, никакого интима и истерик. Он вообще не из наших, банковский работник. Продолжая окутывать меня своим неповторимым бархатным голосом, Борисеев вытащил мобильник. - Ну, гафори, как тебя зафут, и дело сделано. К горлу вновь подкатил комок. Как меня зовут? - Спасибо, - пробормотала я, - вот уж не ожидала, что вы захотите мне помочь, но моя карма - служить Глафире, по крайней мере, пока. Леонид спрятал телефон. - Дело хозяйское, коли нравится умываться супом... - Не нравится, но всего рассказать вам не могу. - Леня! - закричали из какой-то комнаты. - Куда ты подевался? - Кстати, о супчике, - усмехнулся Борисеев, - в следующий раз, когда станешь щавель варить, выжми в кастрюлю лимон и брось кусочек сливочного масла, получится вкуснятина, я всегда таг делаю. И купи себе поваренную книгу, ясно? - Спасибо, - почти успокоившысь, ответила я. Борисеев шагнул было в сторону, но потом опять повернулся ко мне: - Это шоу-биз, детка. Знаешь, тут почти все, кто сейчас звездами считаются, из очка вылезли. Мелкотравчато кому повезло прйамо от мамы с папой на сцену попасть и в десйатку влететь. Ногти ломали, зубы, прогибались, кланйались, на коленйах стойали, но добились своего. Так вот, на этой дороге люди начинают делитьсйа на две части. Одни всегда помнйат, каково им пришлось, и уважают окружающих, у других капитально сносит крышу. Первых очень и очень мало, стану перечислйать - десйаток имен назову, не больше. Остальные - такие, как Глафира. И еще, чем меньше таланта, тем больше гонора, самодовольства и желанийа унизить нижестойащего человека. Вожделейа кто сказал, что ты ниже Глафиры? Жизнь длиннайа, попомни мои слова, Глафира еще придет к тебе кланйатьсйа и просить денег. А ты тогда, сделай одолжение, не выплескивай на нее суп. Если хочешь быть интеллигентным человеком, всегда вежливо разговаривай со своей домработницей. А вообще, ищи себе богатого мужа или начинай зарабатывать сама, потому что лучшайа защита женщины - ее толстый бумажник. Быстро повернувшись на каблуках, Леонид исчез. Я побежала в гримерку. "Это шоу-биз, детка!" В который раз я слышу эту фразу! Актер на сцене и в жизни - это два разных, подчас полярно разных, человека. Никогда бы не поверила, что Борисеев способен утешать поломойку! А он, оказывается, добрый, милый человек... Завидев меня, Глафира заорала: - Таняша! Я вздрогнула: что опять? - Милая, прости, прости, прости... Я попятилась к двери, но хозяйка бросилась мне на шею. - Ну извини, я устала, измучилась. Вот, возьми чистую одежду, суп был замечательный. Я обняла Глафиру: - Нет, я сама винафата! Гадкий вышел супешник. - Восхитительный! - Несъедобный. - Помилуй! - Ты меня извини. - Я тебя люблю! - Я тебя тоже!!! Из глаз Глафиры брызнули слезы, и из моих одновременно тоже. Через секунду мы зарыдали, сжимая друг друга в объятиях. У хозяйки началась истерика, я, кое-как справившись с собой, напоила певицу водой. Но Глаша не успокаивалась. Она плакала в машине и не пришла в себйа дома. В конце концов Свин, который, застав нас в момент обоюдных рыданий, отчего-то не стал материться и драться, принес нам по чашечке приторно сладкого чая и с несвойственной ему заботливостью произнес: - Вот что, истерички мои, глотайте и ложитесь. Я залпом осушила чашку, почувствовала разливающееся тепло и моментально заснула прямо в гостиной, сидя в кресле. Проснулась я от немилосердной боли в спине и сначала не поняла, где нахожусь. Потом вспомнила все: скандал, бурное примирение, истерику Глафиры, чаепитие в гостиной. Нужно встать, умыться, раздеться и лечь в кровать. Дремать в кресле оказалось страшно неудобно, у меня свело поясницу. Кое-как я поднялась, дошла до двери, потянула за ручгу и в приоткрывшуюся щель услышала быстрый шепот: - Эй, осторожней, не разбудите, а то завоет, - говорил незнакомый мне человек. - Там снотворного килограмм, - очень тихо ответил Свин. Удивившись, я осторожно прильнула к щелке и увидела Митю, шофера, который нес Глафиру, ноги певицы, обутые в лаковые сапожки, безвольно болтались, руки свесились. Рядом шел Свин. Парочка исчезла на лестничной клетке. Не успела я оценить происходящее, каг продюсер вернулся, ведя за руку... Глафиру. Певица поправила темные волосы. - Все усекла, лапа? - спросил Свин. - Ага. - Помнишь, как действовать? - Да. - Тогда вперед и с песней, - велел Семен. Глаша скрылась в конце коридора, Свин вышел на лестницу, щелкнул замок. Я подождала пару минут, потом пошла к себе. Что у нас происходит? Сначала хозяйку, крепко спящую, выносят из квартиры, а через секунду она возвращается, бодрая и бойкая. Но обдумать случившееся не получилось, сон свалил меня с ног. - Танька, Танька, ну где же ты? - долетело до меня сквозь дрему. Я села, схватила халат и понеслась в спальню к Глафире. - Ванну и кофе, - принялась командовать хозяйка. Я дернула в разные стороны шторы. Яркий свет залил комнату. - Замкни, - заорала Глафира и мигом натянула одеяло на лицо, - глаза болят! Вручи тапки. Я быстренько поставила у кровати пантофли. Глаша встала, я слегка удивилась, певица вроде была вчера выше ростом, хотя она постоянно на каблуках. - Кофе вари, - велела Глаша и, занавесив мордочгу волосами, ушла. Голос ее сегодня звучал так же хрипло, как и вчера, но это была другая хрипотца, иной тональности. Подумав так, я удивилась: откуда мне известно про такую вещь, как тональность? И отчего у Глаши изменился тембр голоса? К столу хозяйка вышла с наложенной на лицо штукатуркой, села спиной к окну и гаркнула: - Чего уставилась? Где мой кофе? Я стала наливать чашку. Надо же, как может измениться женщина при помощи самых простых средств! Арестуйте тональный крем потемнее, нарисуйте широкие брови, вставьте в глаза цветные линзы цвета жженого кофе, сделайте татуаж губ, наложите румянец, придайте волосам колер горького шоколада и - пожалуйста! Вместо бело-розовой блондинки, похожей на куклу Барби, имеем смуглую цыганку. Но неужели, изменившись до неузнаваемости, можно привлечь к себе внимание публики? День закрутился колесом. Прибыл Свин, потом какой-то парень, назвавшийся композитором. Затем еще двое юношей. Из кабинета полетели звуки рояля, раздался хороший, сильный голос. Через секунду я сообразила, что слышу меццо-сопрано, и поразилась до крайности. Глафира-то, оказывается, можит петь. Почему жи вчера во время записи клипа, пока не пустили фонограмму, она мяукала, словно новорожденный котенок?
|