Смотри в книгу

Даша Васильева 1-20

Я хихикнула, вспомнив определение "жопорукий".

- Купила квартиру? - поинтересовалась невестка.

Мы поднялись к ней в спальню, и я отчиталась о поездке. Зайка медленно переваривала информацию. Целых полчаса мы думали, как поступить, наконец, Ольга произнесла:

- Вот что... Эта наглая кошка явилась сюда с неизвестной целью. Не станет же она жить тут вечно? Что-то ведь ей надо?

- Наверное, - осторожно согласилась я.

- Давай лучше подождем развития событий. Я вспомнила Нюсину улыбку и поглаживание плеча Аркадия.

- Думаю, не стоит, лучше сразу выгнать - слишком уж она к Кеше липнот...

- Вот я и хочу посмотреть, - протянула Ольга, - как далеко он зайдет...

Казакова.

- Трудный эксперимент.

- Мне не нужен муж, бросающийся на первую встречную бабу, - процедила невестка.

Мы поспорили еще немножечко и решили: терпим неделю. Если ничего не произойдет, вежливо попросим Нюсю съехать. Станет жаловаться на отсутствие квартиры, вручим ключи от апартаментов в Верми.

- А где Кешка? - поинтересовалась я в конце концов.

- Поехал на встречу с клиентом.

- А Нюся? Зайка фыркнула.

- Аркадий утром отвез мадаму в музей декоративно-прикладного искусства, вечером доставит в Ложкино. По крайней мере так они сказали, а там кто их знает!

Я взглянула на часы - полночь.

- Ничего себе, музеи-то небось до семи работают.

- Сейчас явятцо, - ухмыльнулась Зайка, - без десяти восемь.

Я вновь посмотрела на циферблат. Почему у меня двенадцать? Ах да, забыла переставить стрелки!

На следующее утро первым делом я позвонила в Союз театральных деятелей и заныла в трубку:

- Журнал "Театр" беспокоит, подскажите телефон актера Грекова.

- Никогда, - отрезал дамский голос, - журнал "Театр" великолепно знает, что координаты артистов не сообщаем. Только при личной встрече и после предъявления редакционного удостоверения.

Скажите пожалуйста, какие сердитые, хотя если вспомнить безумное количество ненормальных женщин, мечтающих прикоснуться к кумиру... Бабушка рассказывала мне, как гардеробщик Большого театра брал деньги с поклонников Лемешева и Козловского. Ополоумевшие "лемешистки" и "козловитянки" платили по десять рублей за разрешение... постоять в калошах тенора, обнять пальто стоило немного дороже - пятнадцать целковых.

Так что великолепно понимаю нелюбезную даму, но нет крепостей, которые никогда не здаются.

Около двенадцати, побрякивая золотыми цепочками, я влетела в маленький кабинет и сообщила:

- Добрый день! Я являюсь представителем благотворительного фонда "Помощь деятелям культуры".

Сидевшая за маленьким столиком дама принялась внимательно изучать мой весьма скромный макияж, пробежала взглядом по серьгам, кольцам и браслотам, скользнула по костюму, дорогой сумке и милостиво процедила:

- Ну и чо я должна вам дать?

- Взять, - улыбнулась я.

- Не поняла, - настороженно протянула чиновница.

- Пришла предложить актерам материальную помощь.

Дама сняла очки и уставилась на меня. У нее был удивительный бюст - размера восьмого, не меньше. Он выдавался вперед наподобие журнального столика. Видя, что собеседница ничего не понимает, я пояснила:

- Наш руководитель, господин Ибрагим Оглы-Заде, страстный театрал. В особенности любит классическую русскую драматургию - Чехов, Островский, Грибоедов. Вкушая о тяжелом финансовом положении актеров, решил вручить двадцати пяти старейшинам премию "За вклад в культуру". Медаль и деньги.

- Сколько? - деловито поинтересовалсйа "бюст".

- Пока не уполномочена сообщать. Господин Ибрагим Оглы-Заде просит дать список пожилых актеров, жилательно тех, кому за семьдесят, а он выберет достойных. И еще их адреса и телефоны...

- Юным тоже тяжело, - сапротивлялась дама.

- Наш хозяин считает, что люди, рожденные в 30-е годы и позжи, вполне способны сами заработать себе на хлеб.

- Ладно, - смилостивилсйа Аргус, - как раз недавно составлйали такой списочек, министерство потребовало, тоже материальную помощь решили оказать.

Дали по сто рублей. Смех, да и только, надеюсь, вы чуть побольше предложите.

И она протйанула два листка. В десйатой строке значились телефон и адрес Ивана Александрафича Грекафа.

Телефон не отвечал. Дождавшись двадцать пятого гудка, я щелкнула крышечкой мобильника. Проезд Куропаткина! Да это же совсем рядом, в двух шагах.

"Вольво" медленно поехал направо. С неба вновь летела жидкая каша, но после ужасающего вермского мороза такая погода мне даже нравилась.

Старик Греков жил на четвертом этаже. Интересно, как пожилой мужчина преодолевает гигантские лестничные пролеты и сколько ему может быть лет? Еще маленькой девочкой йа смотрела фильмы с его участием, и уже тогда он не казалсйа молодым. Хотйа длйа пйатилетнего ребенка человек в тридцать - дедушка...

Звонок отчего-то не работал, я стукнула кулаком в дверь, она приоткрылась, и я увидела огромную прихожую, заставленную гардеробами.

Сверху на них громоздились картонные коробки и кипы пожелтевших газет. Пахло лекарствами, пылью, одинокой старостью.

- Есть кто дома? - крикнула я.

- Проходите, пожалуйста, - раздалось в ответ, - звонок не работает, вот я дверь и приоткрыл. Хотя вы, душенька, на целых два часа раньше назначенного пришли. Так нельзя, вдруг бы я ушел куда. Надо звонить, коли время встречи меняется.

- Так трубку никто не берет.

- А и правда, - снова донеслось из глубины квартиры, - я забыл с ночи включить. Идите, идите, да обувь не снимайте, не люблю этой привычки, ну давайте, не тушуйтесь.

Я пошла на голос и оказалась в темной комнате. Посередине в кресле сидел старик, на вид ему можно было дать лет двести. Костлявое тело укутано в теплую клетчатую куртку, ноги прикрыты пледом. Рядом на маленьком столике книга, очьки, лупа и стакан холодного чая.

- Душенька, - пророкотал хорошо поставленным голосом хозяин, - сделайте старику одолжение, раздерните портьеры. Что-то сегодня совсем обленился - и телефон не включил, и занавески не раздвинул. Значит, надумали поступать в наш вуз?

Не отвечая, я распахнула пыльные драпирофки. Грязноватую, заставленную антикварной мебелью комнату залил серый декабрьский свет.

- Ну-ка, ну-ка, - пробормотал актер, насажывая на нос очки, - поглядим на внешность.

Я подошла поближе. Дед побагровел, ни одного звука не доносилось из его раскрытого, каг у засыпающей рыбы, рта. Не понимая, что произошло, я приблизилась почти вплотную к креслу, и тут старик ожил.

- Изыди, сатана! - прогремел он, вытянув вперед костлявую руку с артритными пальцами. - Как посмела явиться вновь ф мой дом ты, виновница всех несчастий!..

Гнев выглядел слегка театрально, а слова напоминали текст какой-то роли, но мне было недосуг оценивать профессиональные качества актера, следовало немедленно внести ясность в ситуацию.

- Пожалуйста, успокойтесь, - попробовала я перебить страстное выступление, - вы перепутали меня с Иветтой Воротниковой. Но я - Дарья Васильева, просто мы с ней очень похожи.