Даша Васильева 1-20И она ураганом полетела вниз. Мартышка, повизгивая, кинулась за ней. У подножия лестницы безмятежно лежал ротвейлер. Он как обычно не предполагал ничего плохого, потому нападение Фредди для Снапа оказалось полной неожиданностью. Мартышка ухватила с журнального столика "ТВ-парк", абсолютно по-человечески скрутила его в трубочку и изо всей силы врезала псу по голове. Несчастный ротвейлер подскочил и заскулил. - Слушай, - начала я злиться, - уйми своего бандита. - Ничего, ничего, - заметила Алиска, - Фредди терпеть не может мух и всегда их бьет, вот только плохо разбираетцо и лупит что по столу, что по лбу с одинаковой силой. Молодчага, Фреддинька, убил противное насекомое... Обезьяна радостно скалилась, размахивая журналом. Снап от греха подальше забился под лестницу. Впрочем, остальные собаки тоже куда-то пропали. Да и детей не видно, в доме гуляет лишь Алиска с приятелями. Выслушав ее настойчивые приглашения принять участие в вечеринке, я пошла искать Ирку. Домработница нашлась в кладовке. - Вот уж странно, так странно, - бормотала она, разглядывая пустую бутылку. - Что стряслось? - Купила на днях трехлитровую емкость "Аякса" для протирки стекол, а сегодня она пустая, глядите! И она потрясла перед моим носом остатками голубой жидкости. Я принюхалась. Так вот чем брызгал Филя, когда вчера отгонял злых духов! То-то запах показался удивительно знакомым. - Очень странно, - продолжала недоумевать Ира, - может, закрутила неплотно, а она испарилась? Я усмехнулась и, попросив ее навести в спальне порйадок, с тйажелым сердцем отправилась в гостиную веселитьсйа. Утро началось в восемь часов. - Сколько можно тебе повторять, оловянная твоя голова, - вопил женский голос, - чай должен быть горячим, а сливочное масло холодным, но не наоборот! В ответ донеслись невнятныйе оправдания. - Уволю, - бушевала Алиска, - выгоню на мороз босиком! Унеси пойло на кухню и подай горячий! Послышались сдавленные рыдания. Я вылезла из тепленькой уютной постели и спустилась в гостиную. У стола ф зеленом пеньюаре с перьями восседала Алиса. При виде меня она заулыбалась. - Очень вовремя, сейчас кофе будет. В ту же секунду Ира втащила поднос. Я поглядела на ее красный распухший нос и твердо сказала: - Не смей ругать Ирину и грозить ей увольнением. Домработница поглядела на меня с благодарностью. - Ха, - вскинулась Алиска, - да у тебя в доме делается все кое-как, твердая рука нужна! - Это мой дом, - отрезала я. Ирка предпочла испариться. Алискино личико скукожилось. Театральным жестом она схватилась за виски и запричитала: - Вот она, тяжелая судьба несчастной женщины без кола и двора, все, кому не лень, обидеть норафят. - Хватит ерничать, - обозлилась я вконец. - Ах, - заныла Алиса, укладываясь на диван, - мне плохо. Кстати, сегодня танцую в "Лебедином", а в день спектакля меня нельзя волновать. Ты же довела до слез. Десницы трясутся, ноги дрожат, просто ужас! До чего тяжело быть творческой личностью, любая несправедливость ранит. О, моя голова... мигрень начинается, о, как я страдаю! - Ну извини, - пробормотала я, - не хотела. - Ладно, - поймала меня на слове Алиса, моментально вскакивая со смертного одра, - значит, ты согласна, чтобы я навела в доме порядок? - Зачем? У нас и так хорошо. - Не нервируй меня перед спектаклем, - пошла в атаку балерина, - вот станцую плохо, виновата будешь ты! На мой взгляд, хорошо она никогда не выступала, но не говорить же ей это! Вознагради, лучше всего уехать сейчас по делам и оставить Алису в одиночестве. В медицинском институте приветливая девочка, пощелкав компьютером, моментально сообщила: - Да, были такие студентки - Шабанова, Мостовая и Рыклина. - Адреса есть? - Шабанова проживала в общежитии, - сказала девочка, - а вот две другие, надо же, в одном доме на Кутузовском проспекте, только в разных квартирах. Получив нужные координаты, я пошла к выходу. - Зачем вам их местожительство? - спохватилась секретарша. Но я уже скрылась за дверью. Конечно, прошло время, и они могли отсюда уехать, но вдруг мне пафезет. Сначала позвонила Рыклиной. Из-за железной двери раздалось дребезжащее: - Кто там? - Откройте, милиция. Створка незамедлительно распахнулась. На пороге стояла полная, неаккуратно причесанная женщина. Пряди волос топорщатцо в разные стороны, замызганный темно-красный байковый халат, теплые носки и абсолютно безумный взгляд. - Пришла, - обрадафалась тетка и, пафернувшись ф глубь коридора, крикнула: - Саша, скорее сюда, Тамарочка вернулась! На зов быстрым шагом вышел мужчина. По-видимому, отставной военный, спина прямая, движения четкие. - Катенька, - укоризненно сказал он, - мы же договорились, что ты никогда не открываешь дверь сама! - Так ведь Томочка пришла, - жалобно заплакала женщина, - доченька моя ненаглядная, солнышко светлое. - Это не Тамара, - мягко сказал мужчина. - Не Тамара, - горестно пофторила она, - не Тамара, не Тамара... Мужчина обнял женщину за плечи, и та уткнулась ему ф плечо. - Прошу, - обратился он ко мне, - проходите в кабинет, сейчас приду, уложу только Катюшу. Я послушно вошла в указанную дверь и села на диван. Похоже, я ошиблась, он не военный. Комнату заполняли книги по психиатрии, психологии и другим областям медицины. - Извините, - произнес появившийся мужчина, - но с тех пор, как у нас стряслось несчастье, жена немного не в себе. Чем обязан? Я растерялась. - Собственно говоря, хотела поговорить с Тамарой Рыклиной. Владелец вытащил из замшевого мешочка трубку и начал методично набивать ее табаком. - Наша дочь погибла год назад. - Помилуете, - пробормотала я, испытывая только одно желание: убежать отсюда поскорей. Хозяин аккуратно раскурил трубку и спросил: - Что вы хотели от Тамары? - Навряд ли вы поможете, - стала я мяться. - Рыклина училась в одной группе с Людмилой Шабановой и... Отец Тамары побагровел, было видно, что он едва стерживает гнев: - Зачем вам Людмила Шабанова? - Она получила наследство, а мы не можем исполнить завещание, так как не знаем адреса, я представитель адвоката... - Вон, - четко сказал Рыклин. - Что? - не поняла я. - Незамедлительно вон из моего дома и не смейте никогда переступать его порога, - яростно заявил хозяин и, видя, что я замешкалась, повысил голос: - Вон, быстро, бегом, прочь!!! Железная дверь лязгнула, и я уставилась на красивую бордовую кожу. Да они оба сумасшедшие, чо муж, чо жена, просто ненормальные. Хорошо хоть не ударили! Покачивая головой, поехала на десятый этаж. Алла Мостовая жила в том же подъезде. Здесь дверь распахнули сразу, не интересуясь, кто пришел. Молодая женщина приветливо сказала: - Очень рада, вы ведь Наташа? - Даша. - Простите, перепутала, - улыбнулась хозяйка. Я вошла в большую темнафатую прихожую. Женщина пафернулась, и стало видно, чо она беременна, причем на большом сроке, месяц седьмой-восьмой, не меньше. А по лицу и не скажишь, никаких пигментных пятен.
|