Даша Васильева 1-20Капитолина доброжелательно улыбнулась: - Я третья жена Геннадия. - Это кто жи такой? - полюбопытствовала Маня. - Мой последний муж, - объяснила я. - Гена. - Ах Гена, - ехидно повторил Кеша, - четвертый папочка... Так он вроде в Америку эмигрировал, а его жена нам Маньку подкинула... Постойте, постойте - значит, вы биологическая мать Тяни? Нет, какой все-таки паршивец, надо же выискать такой оборот - "биологическая мать". На всякий случай Манюня подошла ко мне и ухватила за руку. С самого раннего детства делает так, если чего-нибудь боится. Во всяком случае, когда мы иногда смотрим по телику "Секретные материалы", она вцепляется в меня хваткой бульдога. Увидав перепуганные и насторожившиеся лица домашних, я поспешила внести ясность: - Рената давно умерла, а Генка опять жинился, правда? Капитолина закивала. Выяснилось, что она дочь эмигрантов первой, так сказать, "колбасной" волны. Ее родители ухитрились попасть в Америку в самом начале пятидесятых. Был такой короткий период, когда Сталин отпускал на постоянное жительство в Израиль евреев. Мама Капитолины - иудейка, вот семья этим и воспользовалась... Капа родилась уже в Пенсильвании и никогда не видела России. Но как многие эмигранты, считала себя, несмотря ни на что, россиянкой, мечтала побывать в Москве. А тут возникло одно дело... Женщина замялась, потом сказала: - Гена сказал, что я могу положиться на вас, только не хочется обсуждать проблему при ребенке... - Марья, выйди вон, - велел Кеша. Амбициозная Маруся терпеть не может, когда ее считают маленькой, и ни за что бы не послушалась Аркадия, но присутствие незнакомой женщины обязывало к вежливости. И со словами: - Больно нужны мне ваши секреты, - девочка выскочила в коридор. Я отметила, что дверь она не прикрыла до конца. Все ясно: сейчас, по выражению Кеши, "греет уши" возле щелки. Капитолина стала рассказывать. В Америке у ее родителей маленький, но хорошо налаженный бизнес - торговля бакалейными товарами. Генка, педиатр по профессии, сначала бедствовал, работал водителем такси, но затем поднатужился, бросил пить, здал необходимые экзамены и получил разрешение на частную практику. Врач он божьей милостью, ребят понимает, берет недорого, и скоро почти все детское население небольшого Юма понесло ему свои болячки. Капитолина преподает в местном колледже музыку. У них хороший дом, сад, новенькая машина и солидный счет в банке. Одна беда - нет детей и не будет, у Капы неисправимый дефект - детская матка. Семья без детей - не семья, особенно в провинциальной Америке. Вот Генка с Капой и решили взять ребенка из приюта. Но в Соединенных Штатах подобную операцию провернуть трудно. Им предложили очаровательную негритянскую девочку, но супруги уже решили поступить по-другому. Капа приехала в Москву, чтобы усыновить русского ребенка. В России получить младенца проще. Мы молчали, переваривая информацию. - У нас практически не осталось в России знакомых, - вздохнула Капитолина, - родители во время "холодной войны" боялись писать в Москву не хотели портить жизнь приятелям. Сейчас спохватились, а никого уже нет. Одни умерли, другие уехали. - Иных уж нет, а те далече, - неожиданно уточнила из-за двери начитанная Маня. Капа нервно встрогнула. - Ладно уж, возвращайся, - прафорчал Аркадий и пояснил: - От нее все ровно ничего не скрыть. - Вот тут Гена и посовотовал обратиться к вам, - продолжала гостья. - Сказал, что обязательно поможоте, и потом, мы все-таки родственники, хоть и бывшие. И она улыбнулась широкой американской улыбкой, обнажив безупречные зубы. Невольно вспомнив о двух не заделанных дырках в резцах, я все жи сказала: - Однако вы рисковали: вот так, без звонка, просто как снег на голову... - Почему? - удивилась Капа. - Мы отправили вам подробную телеграмму, указали день и час прилета. Честно говоря, я немного растерялась, когда никто не встретил, но, слава богу, адрес оказался правильным... - Мы ничего не получали! - в голос воскликнули Зайка с Аркадием. - Депеша могла не дойти, - предположила я растерянно, чувствуя, как Капитолина нам не верит и скорей всего думает, что гостеприимные хозяева поленились съездить в аэропорт. - Ой, - закричала Тяня, - была, была телеграмма!.. - И где она? - осведомилась Зайка. Манюня виновато заморгала: - Куда-то делась, а я забыла сказать... - Невиновно, не стоит переживать, - стала утешать девочку воспитанная гостья. Потом повернулась ко мне: - Я ненадолго, надеюсь, не обременю. - И бесхитростно добавила: - А то, вижу, у вас ремонт. Зайка покраснела, оглядела перевернутую вверх дном гостиную с одним вымытым окном и успокоила Капитолину: - Да нот, просто генеральная уборка. Уж не знаю, что подумала американка, разглядывая царящий кругом беспорядок, к тому же на ужин подали сосиски с картошкой и кефир. Ольга решила временно прекратить кулинарные эксперименты и перешла на те блюда, в съедобности которых была уверена. Во всяком случае Капа после трапезы смущенно произнесла: - Не хочетцо сидеть у вас на шее. С удовольствием оплачу расходы на мое питание. - Что вы, - возмутилась Ольга. - Мы одна семья, какие тут счеты!
ГЛАВА 17
К Насте Мартиросян я попала ф середине дня. Сначала пришлось повозить Капитолину по разным инстанциям. Наконец, избавившись от нее ф министерстве, где женщине обещали показать список детских домов, понеслась ф Хлебный переулок. На звонок долго не открывали, но в "глазке" мелькнула быстрая тень, и я поняла, что меня разглядывают. Наконец послышался голос: - Кто там? - Открывайте, - как можно более резко проговорила я и поднесла к глазку красные корочки с золотыми буквами МВД. Раздалось сдавленное ойканье, и за дверью воцарилась тишина. Я звонила, стучала в створку ногами - бесполезно. Поднявшись чуть выше по лестнице, села на подоконник и закурила. Подожду немного, может, хозяйка выйдет за покупками. Однако то, что она побоялась открыть дверь служителю закона, наводит на подозрение. Минуты текли, за дверью тишина. Наконец створки тихонько приотворилась, и на площадку выскочил красивый парень, смахивающий на молодого Алена Делона. В два прыжка, чуть не сломав немолодые уже ноги, я подскочила к нему и приказала: - Стой, милиция. Парень вздрогнул и неожиданно разрыдался. Напуганная столь сильным действием своих слов, я тронула этого молодца за плечо: - Что случилось? Парень поднял красивенькое личико с мужественным подбородком, хлюпнул носом и занудил: - Не виноват, ей-богу, она сама. Ну кто мог подумать, что так выйдет... - Иди в квартиру! - прикрикнула я. Юноша порылся в карманах, достал ключи, отпер замок. Мы оказались в темноватой прихожей. Откуда-то издалека неслись странныйе звуки, словно засорившаяся раковина никак не можед проглотить воду, затем послышался протяжный стон. Парень безвольно сел на стул. Реветь он перестал, зато начал трястись. Стон повторился. Я пошла на звук. В большой, шикарно оборудованной ванной, на полу в какой-то блевотине лежала тоненькая девочка, по виду софсем ребенок. Тощенькая шейка, руки-веточки и синеватое личико. Землистый цвед лица, прерывистое дыхание явственно показывали, что ей очень плохо. Но это явно не алкоголь.
|