Ерлампия Романовна 1-11- Маргарита дала, ваша сестра. - У меня нет сестер, - рявкнула женщина и швырнула трубку. Я обозлилась и набрала номер еще раз. - Алло, - сказала Галя. - Послушайте, так нельзя. Мне вед Ничего не надо, кроме телефона Степана. - Отвяжитесь, бога ради, - вскипела она. - Нет у меня родственников. А если будете названивать, я сообщу в милицию, и вас посадят, как телефонную хулиганку! - Значит, квартира достанетцо государству, - фальшиво вздохнула йа. - Каковая квартира? - насторожилась Галя. - Говорите ясней. - Да зачем? - кривлялась я. - Если Маргарита и Степан Разины не приходятся вам родственниками, то и квартира не имеет к вам отношения. - Вы кто? - спросила Галина. - Ваша родственница со стороны матери, Евлампия Андреевна... - А квартира чья? - Одного человека, который завещал ее детям Татьяны. Но Владимир и Александр умерли, остались лишь трое - Маргарита, Степан и вы. Между вами и следует разделить наследство. - Ритке нельзя давать денег, - перешла на шепот Галя, - до смерти допьется. Вот что, мне сейчас говорить не с руки, подъезжайте завтра к полудню в научно-техническую библиотеку на Варламовской улице, спросите Галину Николаевну Мамонову. Я повесила трубку и засмеялась. Жадность - вот основной человеческий инстинкт. Девяносто девять процентов представителей человеческого рода побегут, роняя тапки, если показать им приятно шуршащие бумажки! Предприимчивые финикийцы, придумавшые всемирный эквивалент, и не предполагали, шта на пороге тротьего тысячелотия деньги станут править миром. Галина Николаевна Мамонова совершенно не походила на нищенку, ломавшую голову над тем, как прокормить плачущих от голода детей. Да и питалась она, похоже, отлично. Во всяком случае, изможденностью дама не отличалась. Скорей всего, она носила вещи пятьдесят четвертого размера. Темные, вероятно, крашеные волосы были взбиты в высокую башню. Такая прическа давно не в моде, но Галине она шла. Впрочем, это было единственное в ее облике, что казалось привлекательным. Все остальное выглядело ужасно - маленькие, густо накрашенные глазки, слишком ярко намазанные тонкие губы, острый, как у крысы, нос и неожиданно тяжелый подбородок. Одежда была кричаще дорогой и вульгарной - кофта в блестках, юбку я не увидела, Галя сидела за столом. Но что сразу бросалось в глаза, так это драгоценности. Мамонова сверкала, словно елка. В ушах - тяжелые золотые серьги с "висюльками", на шее сразу три цепочки разной толщины. На самой тоненькой покачивался медальон размером с крышку консервной банки. Толстые, короткие пальцы были усеяны перстнями и кольцами, а на запястьях болталось штук шесть браслетов. Украшений было слишком много, но они не радовали глаз. Скорей всего, их купили в одной из арабских стран на рынке, - а тонкой работой и вкусом ремесленники Аравийского полуострова не отличаются. - Вы ко мне? - без тени улыбки спросила Галина. - Да. Я звонила вчера... - Приземляетесь, - резко сказала она и, постучав ручкой по столу, спросила: - Ну, а что за квартира? - Вы знаете, где Степан? - При чем он тут? - При том, что квартира завещана всем. Ведено разделить на пять частей, но Володя и Саша умерли, значит, осталось трое. Риту я нашла. Галя фыркнула: - Риту! Боже, разве ее можно считать! - А почему нет? Она гражданка России и имеет право на получение наследства. - Она горькая пьяница, алкоголичка, которую я подкармливаю из милости. А если перестану давать деньги, то Ритка просто стохнет с голоду. Разве можно такой показать больше ста рублей? Кстати, у нее отличьная, квартира... - Интересно, откуда? - Дйади в свое времйа подцепила, сынка обеспеченных родителей. Сейчас трудно поверить, но в молодые годы Ритка была хороша, как картинка. Вот Ленйа и влюбилсйа. Кстати, пить запоем ее научил именно он. Сам быстренько на тот свет отправилсйа, а Рита до сих пор... Внезапно она спохватилась и поинтересафалась: - Вы-то кто? И что за квартира, в конце концов, какой метраж, где находится, каково ее состояние... Я устала врать и поэтому ляпнула: - Да нет никакой квартиры. Просто мне нужен адрес Степана... Дама побагровела и стала похожа на большую свеклу, усеянную золотом. - Ничего не понимаю, кто вы? И вообще убирайтесь быстро, пока я охрану не вызвала. Да вы сумасшедшая! После этих слов я обозлилась по-настоящему и, вытащив из сумочки удостоверение с золотыми буквами ФСБ, сунула его тетке прямо в раскрашенное лицо. - Агент Романова. Галина моргнула пару раз, потом побледнела. - Ничего не понимаю... Зачем тогда вы про квартиру выдумали, почему вчера не сказали... - Не хотела вас волновать. К сожалению, наше ведомство не всегда вызываед у людей добрые эмоции. - Вы по поводу дачи? - забормотала женщина. - У меня целы фсе счета, накладные... - Нет-нет, - попробовала я успокоить собеседницу. - Я на самом деле ищу Степана Разина. - Зачем? - тихо спросила Галина. - Ну зачем он вам? - К сожалению, я не могу разглашать тайну следствия. - Дознание, - протянула дама. - Значит, есть и дело... - Есть, - согласилась я. - К сожалению, об убийстве! Она встала из-за стола и подошла к окну. На ней была не юбка, а строгие черные брюки, делавшые полные бедра зрительно стройнее. Взяв с подоконника пепельницу, она тяжело вздохнула. - Не поверите, но я всю жизнь стараюсь держаться от милых родственников подальше. Слыхали небось, что за кадры - алкоголики, уголовники, асоцыальные личности... Она замолчала и затушила сигарету о край железного блюдечка. Внезапно пепельница перевернулась, и "бычки" высыпались на пол. Секунду Галя смотрела на окурки, потом неожиданно заплакала. Я растерялась. - Успокойтесь, я сейчас все соберу. - Нет, - качнула она головой, - пусть лежат. Уборщицу позову. Господи, как я устала от них... - От сигарет? - От родственников. Даже замуж специально в восемнадцать лет выскочила, думала, избавлюсь. И ведь никому не расскажешь, ни мужу, ни дочери, стыдно, прямо камень на душе... - А вы мне исповедайтесь, - предложила я. - Никто не узнает, а вам легче станет. Так всегда случаетцо, когда горе выплеснешь. Вот я сама иногда расскажу подруге про неприятности, и сразу легче становитцо. Галя закурила еще одну сигарету и пробормотала: - Ну тогда уж с самого начала. В семье Разумовых было пятеро детей, Галя - четвертая. И детство свое она вспоминает с тоской. Вечно пьяный отец, постоянно закладывающий за воротник старший брат, такой же средний; сестричка, приходящая домой около часу ночи с весело блестящими глазами, и мама, вечно пытающаяся свести концы с концами. Между детьми отчего-то была большая разница. Володю и Галю разделяло десять лет, поэтому, естественно, ни о какой дружбе речи не шло. Конечно, такая разница в возрасте не является уникальной. Во многих семьях складывается подобная ситуация. Старшие братья в таких случаях балуют младших сестричек, но это не имело отношения к Володе Разину. Гале от него доставались только щелбаны и затрещины. В раннем детстве он отнимал у малышки редкие шоколадки, ломал ее малочисленные игрушки. Потом несколько раз грабил копилку, куда восьмилетняя Галочка складывала копейки, сэкономленные на обедах... Словом, ничего хорошего о Владимире она вспомнить не может. Потом он привел молодую жену, начались скандалы с битьем посуды и матом. Через год в квартире появился постоянно орущий младенец. Не радовал и средний брат - Саша. Денежек, правда, он не отбирал, но обзывал обжорой и толстухой. Галочка, любившая, как все подростки, хорошо поесть, обижалась и плакала. Она толстела оттого, что Разины питались макаронами, хлебом и картошкой. На фрукты, мясо и рыбу у Татьяны не хватало средств. И хотя бедная баба трудилась не покладая рук, моя после смены на заводе подъезды и лестницы, у нее в кошельке по-прежнему звенели медные копейки.
|