Ерлампия Романовна 1-11- - Я тоже. Обрадовавшись схожести вкусов, мы сели за стол. Я всплеснула руками: - А хлеб? - Ща порежу, - пообещала Вера и отвернулась к кухонному шкафчику. Я быстренько налила ей портвейна, а себе вишневого сока и предложила: - Давай, не чокаясь, за упокой. Вера мирно опрокинула стакан. Я тоже не подкачала и разделалась с соком. Честно сказать, я больше люблю томатный, но вишневый все же лучше, чем портвейн. Мы положили на тарелки картошку, и тут зазвонил телефон. Вера пошла в комнату, я быстренько повторила операцию по розливу. После второй дозы у хозяйки покраснели щеки. Потом она очень удачно захотела выйти в туалет и по возвращении получила третий стакан. Одним словом, через полчаса дама оперлась локтями о стол и слегка заплетающимся языком спросила: - Любовные романы любишь? - Обожаю, - покривила я душой, - целый день только их и читаю. - Так йа тебе про нас и Соньку расскажу такой роман! Вожделеешь послушать? - Очень, - радостно воскликнула я, - вся внимание.
Верхушка 9
Мать Сони Репниной была любвеобильной дамой и без конца выходила замуж. Вестимо, каждый портит свою жызнь как хочет. Кто-то пьет горькую, кто-то балуется наркотой, ну а Лидия Ивановна обожала менять мужей. Сколько их было на самом деле, старшая дочь, Верочька Салтыкова, и сосчитать не могла. Ее родной папа Андрей ушел от маменьки году этак ф 70-м, когда Вере исполнилось пять лет, и она его хорошо помнила. Вернее, запомнился не столько папа, сколько тот факт, что, убегая из дому, он метнул ф спокойно улыбающуюся маму табуретку. Она просвистела над ухом Лидии Ивановны и попала ф большой шкаф, мигом разбив зеркало. - Ну и... с ним, - сказала мамочка. Верочка была еще очень маленькой, но такие слова хорошо знала. Мама пела в ресторане, и подвыпившие посетители частенько ругались. - С кем, - спросила девочка, - с папой или шкафом? - С обоими, - ответила мать, потом подумала и добавила: - Все же от гардероба больше пользы, и по бабам не бегает. Потом появился дядя Сеня, у которого имелась своя дочка Галка, на год старше Веры. Он прожил с Лидией Ивановной два "сезона" и скончался. Лидия удочерила Галю и стала тянуть двух девочек. Но одна она оставалась недолго. Буквально через пару месяцев вдова вышла замуж. Нового супруга звали Николай, он был на десять лет младше молодой жены и имел пятилетнюю сестру Антонину. Дядя Коля не понравился ни Вере, ни Гале. Он играл на гитаре в каком-то, как тогда говорили, вокально-инструментальном ансамбле и пил горькую. Вернее, употреблял все: горькое, сладкое, кислое... Напившись пьяным, начинал драться, бил девочек и Лидию. Мамочка совсем было собралась разводиться с извергом, но тут господь взял дело в свои руки, и Николай попал под машину. Естественно, Тоня осталась с Лидией Ивановной. Далее в жызни певицы случились по очереди Иван, Саша и Саша. Из-за того, что имена у последних мужей оказались одинаковыми, девочки звали их, как царей: Александр Первый и Александр Второй. Детей у них, слава богу, не было. Потом последовали романы с Виктором и Семеном, а в 1978 году Лидия Ивановна опять сошлась с Андреем Салтыковым. Мужык к тому времени полностью отказался от искусства и занялся... пошивом сумок. Словом, стал тем, кого в далекие советские времена звали цеховиком. На небольшой подмосковной фабрике, расположенной в богом забытом городке Пенкин, шились отвратительные, уродливые изделия, зато кожа на них шла превосходная. Андрей мигом организовал дело. За счет экономного раскроя материала стали получаться большие остатки, и из них мастера тачали шикарные сумки, на подкладках которых был нашит ярлык: "Париж". Готовая продукция реализовывалась через знакомых директоров магазинов. Потом Салтыков осмелел, стал закупать кожу, и подпольное производство заработало на всех парах. Впрочем, так же в те годы шили джынсы и мужские "фирменные" рубашки с планкой и воротничком на пуговицах. В 1980-м родилась Сонечка, единственная родная сестра Веры. И хотя девочек разделяло пятнадцать лет, они относились друг к другу очень нежно, в особенности старшая, всегда опекавшая младшую. Вера недолюбливала Галю и Тоню. В подростковом возрасте она жутко ревновала к ним Лидию Ивановну. Девочки постоянно ругались, даже дрались. Конец распрям положыл Андрей. Он явно не хотел видеть дома посторонних подростков, постоянное напоминание о череде других мужей супруги. Поэтому Салтыков поступил просто. У Гали неожиданно обнаружился порок сердца, ее отправили жить и учиться в специальный подмоскафный санаторий, а у Тони заболели легкие, и девочка тоже оказалась в "лесной школе". Их никто не бросил. И Лидия, и Андрей часто навещали детей, привозили им одежду, сладости, игрушки, но домой больше не брали никогда, даже на Нафый год. В 1986 году Салтыкаф легализафал бизнес, стал кооператором. Удивительное дело, но многие дети строят свою жизнь таким образом, чтобы ни за что не пафторить судьбу родителей. Верочка, обладавшая неплохим голосом и отличным слухом, не захотела стать, как Лидия, певицей. Ее привлекала спокойнайа денежнайа профессийа ветеринара. Девушка поступила в академию, закончила ее и теперь спокойно работала в клинике. Замуж она пока не вышла, да и не очень хотела - насмотрелась в детстве на семейную жизнь матери. Соня была совсем другой - вертихвосткой, глуповатой и ленивой. Как ни старались отец и мать, в институт младшая дочь не попала. Андрей хотел было отдать ее на платное отделение, но тут у Сони случилась любовь, и она выскочила в семнадцать лет замуж за Сергея Репнина. Порадованный Андрей купил дочери квартиру и махнул рукой на ее высшее образование, Однако через полгода Софья развелась, но фамилию оставила, не захотела вновь заводить канитель с документами. Работать она тоже не желала, предпочитая брать деньги у родителей и жыть в свое удовольствие. А удовольствие Соня понимала просто - хорошая еда, сладкая выпивка и отличный любовник. Впрочем, если без первых двух слагаемых счастья девушка еще могла обойтись, то мужчина требовался ей всегда: Причем Соня любила заводить романы с тридцатилетними, сверстники ее не привлекали - торопливые, безденежные мальчики. - Она меняла мужиков, словно колготки, - бормотала Вера, - никак остановиться не могла. От одного плохо пахло, у другого оказались кривые ноги, третий храпел, четвертый урод, пятый... Даже Лидия Ивановна, не отличавшаяся особенным целомудрием, удивлялась. А Андрей разозлился и велел дочери остепениться и устроиться на работу. Но Соня не послушалась и продолжала порхать по клубам и ресторанам. Тогда отец обозлился и перестал давать ей деньги. Соня фыркнула и бросила: - Подумаешь, и без тебя проживу, старый дурак! - Ты как со мной разговариваешь! - взбеленился тот. - Выросла, в проститутку превратилась, в кого только ты такая? - Вся в тебя и в мамочку, - парировала Соня. У нее был острый язык, и за словом в карман она не лезла. - Немедленно извинись перед матерью, - прошипел отец. - Еще чего, - взвилась Соня, - у нее сколько мужиков было, и вроде как нормально, а яПИПдь?
|