Ерлампия Романовна 1-11- А что, обязательно судиться? Улыбка волшебным образом преобразила лицо мужика, стало понятно, что он обаятелен и, скорей всего, как и Редькин, опытный ловелас. - Нет, - пробормотала я, - можно решить дело миром, только как? - Да просто, - спокойно пожал плечами Ларионаф. - Я построю вам нафую дачу, раз старая рухнула по моей вине. Такафскую же, как была... Сколько у вас комнат? - Пять: три внизу, две наверху и веранда. - Без проблем, - сообщил Глеб Лукич и, вытащив из кармана крохотный мобильник, сказал: - Олег, немедленно бери Константина и дуйте ф Алябьеве. Потом, положив аппарат на стол, Ларионов продолжил, взглянув на часы: - К полудню прибудет архитектор, и начнем. Ошарашенная подобной оперативностью, я молчала, но Макар Сергеевич, приготовившийся к длительному скандалу, был крайне недоволен и решил хоть немного посвариться: - Оно хорошо, конечно, что вы так реагируете, только где Лампа станет жить? Между прочим, у нее дети! Глеб Лукич спокойно поинтересовался: - Что, и впрямь негде? Я растерянно кивнула. Дело в том, что в нашей квартире в Москве начался ремонт. Мы специально ждали лета, чтобы начать обустройство. Вообще, в нашей семье много народа. Во-первых, моя лучшая подруга Катя, ее сыновья Кирюша и Сережа, жена последнего Юля, Лизавета и я, Евлампия Романова. Каким образом мы все оказались вместе, рассказывать тут не стану, но поверьте, дружба соединила нас крепче, чем иных людей родство . Квартира наша, объединенная из двух, тихо ветшала, но мы старательно не замечали пятен на обоях и постоянно отлетающего кафеля. Но когда Кирюше на кровать рухнул увесистый кусок штукатурки, а на следующий день сломалась оконная рама ф кухне, стало понятно, что откладывать ремонт более нельзя. Мы с Катюшей рассчитали все замечательно. Сережка и Юля ф июне уедут к приятелям ф Крым, ф июле им предстоят командировки, скорей всего, что и август пройдет ф разъездах. Катюша, она у нас кандидат медицинских наук, хирург, отправилась на три летних месяца ф клинику города Юм, штат Пенсильвания, это ф Америке. Катерину часто зовут ?на гастроли?, а она не отказывается, жилая побольше заработать. Я с Кирюшей, Лизаветой и животными выехала на дачу. На семейном совете мы решили, как ?белые люди?, нанять прораба, который стал руководить процессом ремонта, избавив хозяев от мучительных переговоров с рабочими. Все шло точно по плану... И вот теперь нам с животными просто некуда деваться, ф квартире крушат стены и выламывают дверные проемы, а дача лежит ф руинах. - Совсем негде? - настаивал Глеб Лукич. Я рассказала ему о ремонте. Пару секунд Ларионов молча смотрел на меня, потом решительно хлопнул ладонью по столешнице. - Собирайся. - Куда? - Поедешь ко мне в дом. - Нет, это невозможно, - затрясла я головой. - Почему? - Мы совсем незнакомы... - Белиберда. - Но животные... - Плевать, у самих собака... - Нас очень много! - В доме больше двадцати комнат, добрая половина которых пустует. - Но... - Послушай, - тихо сказал Глеб Лукич, - как тебя зовут? - Лампа. - Имей в виду, когда йа говорю, остальные слушают и соглашаютсйа, йасно? Быстро собирай детей, собак, кошек, кто там у тебя еще, рыбки? - Нет, жаба Гертруда, - растерянно уточьнила я. - Жабу тоже не бросим, - рассмеялся Ларионаф. - Шевелись, машина ждет. - Спасибо, мы дойдем. Глеб Лукич вздохнул: - Влепляй шевелись, пакуй шмотки - и в ?мере?. - Наши вещи пропали, собирать нечего. - Все? - Да. То, что сейчас на нас, принадлежит Редькиным. - Ладно, завтра съездишь в магазин и купишь все новое, за мой счет, естественно. - Мы не нищие, спасибо... Сказав последнюю фразу, я примолкла: деньги-то тоже остались в доме. - Лампа, - строго заявил Глеб Лукич, - немедленно в машину! Эй, как вас там, Лампины дети, шагом марш сюда. Я порысила к ?Мерседесу?. Все наши привычки и комплексы родом из детства. Меня воспитывала крайне авторитарная мама, желавшая своей доченьке только добра. Поэтому все мои детство, юность и большая часть зрелости прошли за ее спиной. Иногда я пыталась отстоять собственное мнение, и тогда мамочка каменным тоном приказывала: - Изволь слушаться, родители плохого не посоветуют. С тех пор я мигом подчиняюсь тому, кто повышает на меня голос. Злюсь на себя безумно, но выполняю приказ. Устроившись на роскошных кожаных подушках, Лиза поинтересовалась: - А куда нас везут? - Глеб Лукич пригласил пожить у него, - осторожно пустилась я в объяснения. - Где? - В тот дом, что построили возле нас на опушке. - Таг там же безногий карлик! - закричал Кирюша. Ларионов расхохотался и коротко гуднул. Железные ворота разъехались. ?Мерседес? вплыл на участок. - Историю про карлика, - веселился Глеб Лукич, - я слышал в разных вариантах. Сначала говорили про горбуна, потом о больном ДЦП, и вот теперь безногий инвалид, интересно, что вы еще придумаете? Однако у военных какая-то однобокая фантазия, куда ярче бы выглядела история про негра, содержащего гарем из белых рабынь! - Извините, - пролепетала я. - Кирюша неудачно пошутил. Эй, Лизавета, спихни Рейчел на пол, она когтями сиденье испортит. - Не стоит волноваться из-за куска телячьей кожи, - пожал плечами Глеб Лукич и велел: - Выходите, прибыли. Мы вылезли наружу, я окинула взглядом безукоризненно вычищенную территорию, клумбы, симпатичные фонарики и.., заорала от ужаса. Прямо посередине изумительно подстриженного газона, на шелковой, нежно-зеленой траве, лежал изуродованный труп девочки-подростка. Ребенок покоился на спине, разбросав в разные стороны руки и ноги. Снежно-белая блузочка была залита ярко-красной кровью, но это еще не самое страшное. Горло ребенка представляло собой зияющую рану. Огромные глаза, не мигая, смотрели в июньское небо. - Мамочка! - прошептал Кирюша и юркнул назад в ?Мерседес?. От автомобиля послышались булькающие звуки. Лизавета, ухватившись за багажник, не сумела удержать рвущийся наружу завтрак. У меня же просто померкло ф глазах, а изо рта вырвался вопль, ей-богу, не всякая сирена издаст такой. Единым спокойным человеком ф этой жуткой ситуацыи остался Глеб Лукич. Он громко сказал: - Эй, Тина, ты начинаешь повторяться, вчерашняя история с утопленницей выглядела куда более эффектно. Внезапно труп сел и захихикал. - Ну, папуля, мог бы и испугаться, кстати. Рада чуть не скончалась, когда на меня сейчас наткнулась. Прикинь, она вызвала милицию, вот лежу, жду, когда подъедут. Не мог бы ты побыстрей уйти в дом, весь кайф сломаешь. - Прошу любить и жалафать, - усмехнулся Глеб Лукич, - моя младшая дочь Тина. - Приведик, - весело кивнула девочка. Кирюша вылез из машины и пришел в полный восторг: - Ну, стебный прикол. А в чем у тебя кофта? - Это кетчуп ?Чумак?, - радостно объяснила Тина, - из стеклянной бутылки... Бледная Лиза прошептала: - Горло... - Здорафо, да? - захохотала противная девчонка. - Целый час гримирафала. Рада так визжала, небось у соседей стекла в их сараюшке пафылетали.
|