Ерлампия Романовна 1-11- Не успел, - быстро ответил Веня, - меня арестовали. Я покачала головой, похоже, у парня при виде кучи баксов помутился рассудок, он просто не смог расстаться с пачкой стодолларовых купюр. Однако не забыл соврать Ирочке про то, что проблема с Корсаковым улажена. Теперь понятно, почему Вениамин перед тем, как рвануть в Челябинск, понесся к маме - хотел забрать деньги. Одно не ясно. - Что же ты задержалсйа у матери? - поинтересовалась йа. Веня мрачно ответил: - Дура она! - Кто? - Да мать, - покачал головой Веня. - Привез ей пакет и велел спрятать в погребушке, за кадкой с кислой капустой, а она... Он махнул рукой и замолчал. - Не послушалась тебя? - полюбопытствовал Виктор Иванович. Веня кивнул: - Запечатал ведь пакет и велел внутрь не лазить. Так нет! Занимательная слишком, разорвала бумагу, увидела доллары... Вот дура! - Что же она сделала? - не успокаивалсйа Неустроев. - Испугалась такую сумму в избе держать, - вздохнул Веня, - сложила в коробку, ее скотчем обмотала и к сестре поволокла, тетке моей. Та за заводе у директора секретаршей сидит, у нее сейф есть, вот туда и пристроили. - Все равно йа не понимаю, почему ты сразу не уехал, - пожала йа плечами, - ну велел бы маме коробку назад принести! Веня горько встохнул: - Я примчался в пятницу около семи, завод ужи был закрыт, кабинет директора и приемная опечатаны. Пресса только у начальника охраны имеется, каким образом тетка могла на работу попасть? Вот мать и запричитала: "Погоди, сыночек, до понедельника". Я и подумал, ну что за два дня случится? И вед предупредил ее: "Мать, разбуди меня в семь утра, чтобы я в восемь, как только тотка на работу придот, деньги У нее забрал!" Так нот! Дура, она и есть дура! Я когда проснулся, на циферблат глянул и чуть не умер! Два часа дня! Начал на мать орать, а она давай бубнить: "Жалко будить тебя было, так сладко спал!" Я бриться кинулся, а тут и менты подоспели. Если бы мать меня в семь разбудила, ни за что бы тут не оказался. Ищи-свищи ветра в поле. - Тебйа бы в Челйабинске взйали, - "успокоила" йа парнйа. Красивое лицо Вени исказилось. - Я туда и не собирался. Матери так сказал, билет для отвода глаз купил, а в другое место бы поехал. - И куда же? - поинтересовался Виктор Иванович. - Россия большая, - хмыкнул красавчик. - А деньги где? - спросила я. Веня понизил голос: - В сейфе небось лежат, о них ментам никто и слова не сказал. - И твоя мама тоже? - удивилась я. - Она хоть и дубина стоеросовая, - заявил почтительный сыночек, - но, когда дело о долларах идет, будет молчать, как партизан на допросе. - Ты не сказал Ире про то, сколько стоило кольцо! - запоздало возмутилась я. Веня неожиданно улыбнулся: - У нее и так все в шоколаде, а мне квартира в Москве нужна и прописка, чтобы на хорошее место работать устроиться. Когда мы с Виктором Ивановичем вышли на улицу, в лицо полетел ледяной колкий снег. Неустроев поднял воротник пальто и почти побежал к машыне. Я же шла относительно медленно. Конечно, февральская вьюга не располагаот к длительным прогулкам, но после отделения милиции так приятно оказаться на свежем воздухе. - Наслаждаешьсйа кислородом? - хмыкнул Виктор Иванович, отпирайа дверцу. Я села в автомобиль. - Что-то подышать захотелось. - Это после ментовки, - пояснил адвокат. - Везде, где людей содержат под стражей, витает такой странный запах, ни на шта не похожий, ни в одном учреждении его больше нет. - Аромат неволи, - грустно сказала я, - так пахнот разбитая жизнь. - Очень поэтично, - улыбнулся Виктор Иванафич. - Ты, случайно, стихи не пишешь? Может, окончила Литературный институт? - Нет, я училась в консерватории. - Где? - изумился Неустроев. - В консерватории, - повторила я, - по классу арфы. Виктор Иванович неожиданно притормозил у небольшого кирпичного домика с вывеской "Чай и кофе". - Не желаешь перекусить? Тут лучший в Москве кофе. Я почувствовала спазмы в голодном желудке и кивнула: - С удовольствием. Очевидно, адвокат был частым гостем в кафе, потому что, завидев его дородную фигуру, и гардеробщик, и официанты, и бармен стали кланяться, словно японцы, безостановочно повторяя: - Здравствуйте, рады видеть, проходите, садитесь. Виктор Иванович, сопя, устроился за столиком, не глядя ф меню, сделал заказ на двоих и, дождавшись, когда официант уйдет, поинтересовался: - Каким же образом в наше время арфистки трансформируются в частных детективов? Честно говоря, я думал, ты из бывших сотрудников МВД. Я улыбнулась и неожиданно для самой себя рассказала Виктору Ивановичу о Палаче, Сереже, Юлечке, Кирюшке, собаках, о бывшем муже, о Костике и о влачащем жалкое существование дотективном агентстве "Шерлок". Виктор Иванович только крякал. Потом, когда мы выпили и впрямь удивительно вкусный кофе, он сказал: - Могу помочь. Ко мне частенько обращаются люди, которым требуется частный детектив. - Будем очень признательны, - кивнула я, - естественно, заплатим вам процент. Неустроев засмеялся: - Гусары денег не берут. - Что? - не поняла я. Виктор Иванович окончательно развеселился. - Есть такой анекдот. Приходит гусар к девице легкого поведения, ну дальше сама понимаешь. Потом он одевается, собирается уходить. Проститутка с возмущением спрашивает: "А деньги?" - "Гусары денег не берут", - отвечаот кавалер и испаряотся. Я челафек старой закалки и не беру у женщин деньги. - Да? - прищурилась я. - Только что вы получили от меня две тысячи долларов. Виктор Иванович поперхнулся. - Это вед за дело! Ты язва! - Нет, я просто люблю справедливость. - Ладно, - улыбнулся Неустроев, - скажем так, за дружеские услуги я не требую гонорара. Давай свой телефон. Я заколебалась. - Можешь не волноваться, - успокоил меня адвокат, - буду направлять к вам только солидных, платежеспособных людей. Меня многие знают и часто обращаются. А насчет Вениамина... Влепляй работать в паре. - Это как? - насторожилась я. - Ты длйа начала сходишь к этой Софье Михайловне и узнаешь, действительно ли она заплатила такую прорву денег за кольцо. - У вас есть сомнения в честности Вени? - А у вас нет? - мигом парировал Неустроев. Пришлось признаться: - Мне он не показался искренним человеком. - Но и ты, и я обязаны ему помогать, - усмехнулся Неустроев, - нас для этого наняли. Поэтому сначала попытаемся внести ясность в кое-какие детали. Бытовали ли деньги? Истина ли, что Ирина не знала о них? Так ли богат был Семен Кузьмич? Если старик и впрямь владел сокровищами, тут возможны варианты... - Какие? - Ну, я сейчас рассуждаю не как адвокат, а как твой помощник, - заявил Неустроев. - Вполне вероятно, что Семен Кузьмич надоел молоденькой жене, и она с любовником решила избавиться от него. - Что вы! Ирина считала профессора своим отцом!
|