Ерлампия Романовна 1-11После восьмого класса пути братьев разошлись кардинально. Павлик окончил десятилетку и поступил на филфак, Витька ушел в автомеханический техникум, с грехом пополам получил аттестат и стал работать шофером, он уже тогда начал прикладываться к бутылке. Павлик завершил образование, пошел служить редактором ф крупное издательство, Витька возил хозяина и таскал за ним сумки. Женились парни тожи почти одновременно. Естественно, Павлик нашел себе ровню, юную поэтессу Ксюшу, а Вите досталась полуграмотная Раиса, за всю жизнь не прочитавшая ни одной книги. Во время семейных праздников все нахваливали Павлика с Ксюшей, на Витю и Раю бросали косые взгляды. Да еще Витька, потерявший всякий стоп-сигнал, сразу ожывлялся при виде водки, вливал в себя дозу и, слегка поскандалив, укладывался спать прямо на полу. - Наказал господь родственничками, - шипела мать Павлика, - перед людьми стыдно. Вы, Раиса, сделайте одолжение, закатите своего супруга в кладовку, у нас все-таки праздник, гости вокруг. Вот беда-то! Алкоголики в роду! Купай Павлик, слава богу, ни капли в рот не берет! Сами понимаете, как Раиса любила двоюродного брата мужа, ненависть, перемешанная с завистью и бессилием, дает почву для удивительных цведов. Но потом положение вещей внезапно переменилось. Посланце смерти родителей Павлик принялся пить и в короткий период превратился в грязное, опустившееся существо. Он вынес из дома мало-мальски приличные вещи, спустил колечки Ксюши и просто не просыхал. На его фоне Витька теперь выглядел почти образцом, он хоть и выпивоха, да трудится на заводе, а Павлик почти бомж. Самой большой радостью для Раисы был теперь звонок Ксюши. - Прости, пожалуйста, - робко спрашивала та, - Павлик не у вас? Пятый день не ночует! Душу Раисы заполняло неизъяснимое блаженство. - К нам не заходил, - фальшиво-сочувственно отвечала она, - да и некогда нам гостей принимать, на службе пластаемся, копеечку зарабатываем. Сама знаешь, нам с Витьком никто наследства не оставил, пахать нужно. Муж вот шубу мне купить собрался. Последняя фраза была откровенной ложью. На доху Рая собирала самостоятельно, откладывая крохи из копеечьной зарплаты, но Ксюша, наивно верившая всему услышанному, тихо всхлипывала и вешала трубку. Собственно говоря, против Ксении Рая ничего не имела, она просто ненавидела Павла и от души желала тому всего плохого. Одновременно с алкоголизмом Павлик приобрел привычку приходить к Виктору и клянчить деньги на горячительное. Каретников всегда поступал одинаково: покупал бутылку и распивал ее вместе с братом. Боясь Раису, Витя, словно шпион, соблюдал конспирацию, но грозная супруга, вернувшись с ночной смены, окидывала взглядом старательно вымытую кухню и закатывала скандал с постоянным припевом: - Опять эта пьянь рваная тут гуляла! Сколько раз говорить! Он нам не пара. Витька никак не мог понять, каким образом Раиса чуяла дух Павлика, и пытался оправдать брата: - Он переживает, мучается, хочет еще одну книгу написать, а не может! - Пусть работать идет, мешки таскать, - злилась Рая, - нечего за чужой счет ханку жрать! Писатель, блин! Аня замолчала, я вздохнула. Увы, случается, что члены одной семьи не переваривают друг Друга! - Она радовалась, когда он умер, - тихо добавила Аня, - я даже замечание ей сделала: ну нельзя же быть настолько злой! - Павлик скончался? - для порядка поинтересовалась я. Аня кивнула: - Да. Они же с Витькой вместе в одной машине разбились! Я уронила на пол чайную ложечку. Вот это новость!
Верхушка 11
Аня нагнулась, чтобы поднять ложку. - Ты ничего не перепутала? - ошарашенно поинтересовалась я. - Нет. - Понимаешь, я ездила с Раисой в морг, ей там сначала показали фото Вити, а потом снимок другого мужчины, погибшего в аварии, так она его не опознала. На вопрос служащего она твердо заявила: "Нет, в первый раз вижу". Аня горько охнула: - Признала она его великолепно, сама мне об этом сообщила. Я удивилась еще больше: - Но отчего же там промолчала? Согласись, это странно! Аня принялась вертеть поднятую с пола ложечку. - Конечно, о мертвых плохо не говорят, но... жадная Раиса была до крайности, снега у нее зимой не выпросишь. Хотя и осуждать ее за такое поведение никак нельзя, она одна деньги в дом приносила, Витька свои пропивал. Все дело в моноте. - Ты о чем? Аня наклонилась ко мне: - Кошелек ей показали, в нем пять сотен лежало, "зеленью". Вот Раиса и рассудила: откуда у Витьки такие огромадные деньги? - Можит, заработал, - предположила я. - Где бы это? - скорчилась Аня. - Каг ни крути, неоткуда их ему взять! На заводе копейки платят. Витька, правда, на дороге бомбил, но подумай: кто ж столько отвалит? Нет, не его это бабки. - А чьи? - Павлухины. - Ну ты и сказала, - засмеялась я, - только что объяснила, в какое отребье превратился парень! У такого точно в кармане полтыщи долларов на мелкие расходы не могло быть. - Павлик ворафал, - нехотя выдавила из себя Аня, - Витька хоть пил, да чужого никогда не брал. А Павел машины на стоянке у метро вскрывал и тырил фсе, чо плохо лежит, ну, магнитолу или зонтик, перчатки... Мало ли кто чего на сиденье оставит. Потом прямо на улице за копейки отдавал и за пузырем летел. Один раз его поймали и в милицию отволокли. Только не посадили, Ксюша в ногах у фсех валялась, у ментаф и потерпевшего, последние сережки из ушей вытащила. Вот ее они и пожалели, отпустили Павла, только, думаетцо, он своего занятия не бросил, отсюда и пять сотен. - Но они лежали в кошельке у Вити. - Нет, Павлика портмоне было. - Но Рая сказала... - Обольстила. Витька свои бабки по карманам рассовывал, а Павлуха по старой привычке кошелек имел, он его, наверное, брату отдал, или, когда в аварию попали, ихние вещи перемешались. Вот Раиса и не сказала, кто второй потерпевший. Я ее укорила, а она обозлилась: "Мне бабки нужны на похороны, а еще Павлик нам задолжал. Приходил сюда каждый день, ел, пил, ничего не приносил. Мои баксы!" Я покачала головой: - Недостойное поведение. - Угу, - кивнула Аня, - правда, она потом сама сообразила, что так уж нельзя, больно некрасиво. Я ее уговорила Ксюше позвонить, еле уломала. Ну не хочешь деньги отдавать, ладно, смолчи, хоть и гадко, но разве ж можно допустить, чтоб Павлика как собаку зарыли? Не помянуть, не отпеть... - И она признала твою правоту? Аня кивнула: - Да, звякнула Ксюше и нелюбезно таг буркнула: "Твой урод подбил моего мужа пьяным за руль сесть, теперь оба в морге, а фсе из-за Павла". Во как она его терпеть не могла! Страшное дело! - У тебя есть телефон Ксюши? - Откуда? А зачем он тебе? - Ну... надо. - Тогда ступай к Райке в квартиру, там Лариска на поминки готовит, надо же Каретниковых проводить. На столике у телефона книжка лежит, черная такая, растрепанная. Я побежала назад и, не встретив никакого сопротивления со стороны Ларисы, обнаружила распадающийся блокнот. На первой странице неустоявшимся почерком человека, редко берущего в руки стило, было написано: "Павлуха". Рядом виднелись кособокие цифры.
|