Виола Тараканова 1-10- Так вы считаете, будто я прирезала Ленку, - побагровела Кленова, - совсем сдурели, да? - Вовсе нет, - рявкнула я, - мне просто надо узнать о том, сколько приятелей имелось у Лены. Ну устраивала же она дни рождения, встречу Нового года... Кто к ней ходил? Аня слегка расслабилась: - Не знаю. Я обозлилась: - Ну как вам не стыдно! Убили подругу, а вы даже рта не хотите раскрыть! Значит, пусть негодяй гуляет на свободе? Кленова вновь щелкнула фигурку по голове. - Мы поссорились. - Из-за чего? Внезапно Аня всхлипнула: - Подумываете, мне не жаль Ленку? - Родственно, что нет, - жистко ответила я. Собеседница принялась вытирать глаза лежащей на столе тряпкой. - Очень жаль, мы дружили еще со школы, но только она меня обидела, а потом сделала вид, будто ничего не /`.('.h+.... Вот я и перестала ей звонить, уже года два как... - Да что между вами произошло? Анечка тяжело вздохнула и завела длинный рассказ. С Леной они познакомились в пятом классе, когда из обычных общеобразовательных школ перевелись в так называемую художественную, где обучались дети, собиравшиеся в дальнейшем стать живописцами. Анечка сидела вместе с Леной за одной партой и частенько завидовала подруге. Шел 1988 год, подружкам было по одиннадцать лет. Кто помнит то время, знает - в тотальном дефиците было все: продукты, одежда, обувь, книги, мыло и туалетная бумага. "Если вы пришли в гости и вымыли руки с мылом, то чай будете пить без сахара", - шутили неунывающие москвичи. Кстати, пачка чая "со слоном" или упаковка стирального порошка "Лотос" считались в те годы шикарным подарком. Я сама, придя на день рождения к Вальке Егоровой, презентовала той полкило сыра и две пачки "Вологодского" масла... Но Леночка на большой перемене доставала из ранца бутерброды с удивительно вкусной "Докторской" колбаской, сделанной в спеццехе... И одежда у нее была отличная, и обувь. А главное, Леночка имела великолепную бумагу, качественные краски, изумительные кохиноровские карандаши и набор потрясающих кистей, о которых мечтали сами преподаватели. Впрочем, ничего удивительного. Бабушка Лены, Ольга Сергеевна, заведовала ателье, причем не какой-нибудь районной пошивочной мастерской с леворукими закройщиками. Нет, Ольга Сергеевна руководила предприятием, одевавшим партийную верхушку, сливки советского общества. Поэтому Леночка получала всегда все то, что хотела иметь Анечка. В девятом классе пятнадцатилетняя Лена отчаянно влюбилась в паренька из социальных низов Павла Федулова. Отца у мальчишки не было, вернее, где-то он, конечно, существовал, но мать поднимала Павла одна. Впрочем, она не слишком старалась, а пила целыми днями. Марья Михайловна, узнав о романе, разгоревшемся между ее дочерью и мальчиком, совершенно не подходящим ей ни по социальному статусу, ни по материальному положению, пришла было в ужас. Наверное, она хотела предпринять все, чтобы разорвать эту связь, но тут у Ольги Сергеевны случился инфаркт, и Марья Михайловна прочно осела в больнице, пытаясь выходить мать. Однако ни дорогие лекарства, ни отличная аппаратура, которой оборудована Кремлевка, не помогли. Ольга Сергеевна скончалась. После поминок и похорон Марья Михайловна обратила свой взор в сторону дочери и чуть не скончалась сама. Пятнадцатилетняя Лена оказалась беременной. Анечька, естественно, была в курсе всех событий. Более того, именно в ее комнате в отсутствие родителей и произошло грехопадение Лены. И опять Анюта завидовала подружке. У нее-то самой никого не было, она даже не целовалась ни с кем ни разу, а у Лены - самый настоящий любовник и жуткая страсть. Надо отдать должное Марье Михайловне. Она выбрала единственный правильный путь поведения, позволивший сохранить с дочерью нормальные взаимоотношения. Женщина поселила Павла у себя, после родов сыграли тихую свадьбу, а школу Лена окончила экстерном, сдав разом все экзамены.
|