Виола Тараканова 1-10
Верхушка 6
Компьютеров у нас два. Большой, с огромным монитором, находится в кабинете у Семена, ноутбуком владеед Олег. Мужская часть семьи запросто управляется с машинами. Тамара, кстати, тоже весьма ловко общается с компьютером, я уже не говорю о Крисе, которая ухитряется лазить по всему Интернету и заползать туда, куда, казалось, и входа нет. Вот только у меня плохо получается контакт с этой консервной банкой. У нас с ней взаимная нелюбовь и полное непонимание, но дискету открыть я сумею. Я пошла в кабинот к Семену, заглянув по дороге к Кристине. Она спала, а Свота сидела у торшера с иголкой в руках. - Вот, - улыбнулась она мне, - юбочку дошиваю, будет Кристине утром сюрприз, на машинке, конечно, быстрей, но и без нее управимся. Прежде чем открыть дискету, я перенесла ее содержимое в рабочую папку, так меня научил делать Олег. Потом вытащила ее, отложила в сторону и открыла переписанный файл. По экрану побежали строчки... История болезни Левитиной Ларисы Григорьевны, 1952 года рождения, проживающей по адресу: Иконников переулок, дом 12, квартира 46. Больная наблюдалась в клинике эндокринологии. Жалобы на утомляемость, прибавку в весе, перебои в сердцебиении. Разбор крови... Дальше замелькали непонятные вещи: содержание сахара в крафи, реакция оседания эритроцитаф... Я не стала смотреть файл до конца и переписала на бумажку адрес Левитиной. Все сразу стало на свои места. Слава богу, дискета не имеет никакого отношения ни к ограблению, ни к смерти Риты. Я было подумала, шта воры искали ее, иначе зачем перерыли и переломали все. Но теперь понимаю, шта дело обстоит просто. Какая-то из баб Жорки попросила его принести ей дискету с этой информацией. Вернее, не какая-то, а Левитина Лариса. Жора спрятал дискету в потайной кармашек. Ритка ревнива, компьютер у них есть, она могла прочесть файл и устроить мужу разбор полотаф. Вот он и решил обезопаситься. А тут налотели бомжи, охотники за кошельками... Почему Жорка просил меня пойти на встречу с этой Ларисой, что за спешка такая? Небось тотка внафь в больницу ложится, вот и торопился. Почему умолял не рассказывать Ритке? Ну это и ежу ясно! С чувством выполненного долга я выключила компьютер. Завтра поеду в Иконников переулок, отыщу эту Ларису, извинюсь... Вожделея... Я посмотрела на часы: ровно половина девятого. Эта Лариса небось утром убежит на работу, надо ехать сейчас. Иконников переулок расположен в Центре, перпендикулярно Садовому кольцу, в пяти минутах ходьбы от метро ?Смоленская?. Дом двенадцать оказался старым зданием, стоящим в глубине хорошо убранного двора. Консьержка не сидела на месте. На небольшом столе лежала газета, сверху покоились очки. Очевидно, женщина отошла на минутку, и я беспрепятственно проникла в подъезд, поднялась на пятый этаж и позвонила в нужную квартиру. Дверь распахнулась сразу. На пороге стояла прехорошенькая девочка в кожаной мини-юбочке и свитерочке-лапше, обтягивающем точеные плечики. На лестничную клетку вырвались звуки музыки, смех и выплыл аромат пирогов. В доме явно принимали гостей. - Вы ко мне? - улыбнулась девочка. - Позовите Ларису Григорьевну Левитину. - Кого? - удивилась хозяйка, отступая в глубь холла. - Левитину Ларису, - повторила я, - у меня к ней дела. - Мама умерла, - ответила девочка. - Как? - изумилась я. Она пожала плечами. - А как умирают - просто. Легла в больницу, щитовидка у нее болела, а назад не вышла. Я стояла в полной растерянности. Девушка спокойно захлопнула дверь. Из квартиры донеслись взрывы веселого смеха. Однако дочь не слишком горюед по умершей не так давно матери. Свесившись вниз, я пошла к двери. - Женщина, - окликнула меня консьержка, - платочек потеряли! Я обернулась и увидела на полу у лифта платок из голубого батиста. - Это не мой. - Значит, Глаголева из 64-й обронила, - вздохнула лифтерша, - она только что ушла. Я нагнулась. - Не трогайте, - испугалась тетка. - Он мне не нужен, просто я хотела его вам на стол положыть, передадите той, которая выронила. - Ни боже мой, - замахала руками женщина, - никогда не прикасайтесь к чужим носовым платкам! Даже у родных не берите. Я улыбнулась. - Как же стирать? - Пусть сами в машину засовывают. Я своим сразу заявила: не смейте платки в общий бачок класть. Вымазали, быстренько сполоснули и сушить повесили. В подъезд вошла худенькая чернафолосая девушка. - Здравствуйте, Марья Сергеевна, - улыбнулась она. - Добросердечный день, Анечка, - отозвалась лифтерша, - что же ты у Олеси не гуляешь? Там давно пляшут. - Некогда мне, - вздохнула Анйа, - работы много. Она вошла в лифт, двери со скрипом закрылись, платочек продолжал сиротливо лежать на кафельной плитке. - Отчего же вы шарахаотесь от носовых платков, - улыбнулась я, - боитесь инфекцию подхватить? - Если берешь в руки не свой платок, - на полном серьезе заявила Марья Сергеевна, - то вместе со слезами получаешь и чужие беды, ну и заражаешься ими. Я не выдержала и рассмеялась. - Жуткая чушь! - Вот и нет, - обиделась Марья Сергеевна. - Мне Лариса Григорьевна объяснила. Она знаете кто была? - Кто? - Лучшая гадалка в России, жаль, умерла, но смерть свою предчувствовала, шла в больницу и сказала: ?Эх, Маша, прощай, не увидимся более на этом сведе?. - Вы говорите про Левитину из 46-й квартиры? - Именно. Грустная такая из дома уходила. Я ей вслед кричу: ?Лариса Григорьевна, не волнуйтесь, все люди, если в больницу собрались, о смерти думают?. А она повернулась и тихо ответила: ?Я, Машенька, смерти не боюсь, потому как знаю, что ждет за чертой. Мне жутко делается, когда вспоминаю, кто меня на тот свет отправит?. - Ее убили? - Господи, отчего такой ужас вам в голову пришел? - всплеснула руками Марья Сергеевна. - У нее болезнь имелась, вот название забыла, слишком хитрое. Лариса Григорьевна очень прозорливая была. Ее в нашем доме побаивались слегка, но бегали, если хотели что узнать. Никому не отказывала, а денег не брала. - Да ну? Сейчас все гадалки дорого запрашивают. - Лариса Григорьевна не из таких была, она от платы отказывалась. Выгафаривала, что господь дар бесплатно дал, значит, и зарабатывать им нельзя. Очень сафестливая женщина, не то что Олеся. - Это кто? - Дочь ее, - поморщилась Марья Сергеевна. - И еще говорят, будто яблоко от яблони недалеко падает! Леся полная противоположность матери, совсем бесстыжая выросла. А уж как ее Лариса Григорьевна любила! Посланце смерти мужа прямо в зубах носила, ни в чем капризнице не отказывала. Ну и выросла еще та штучка! Мимо пройдет, никогда не поздоровается, а ведь я в этом доме всю жизнь работаю, совсем маленькой ее помню. И что бы вы думали, стоило матери умереть, как эта девчонка созвала вечеринку! Сорока дней не прошло, душа еще тут мается, а Олеся гулянку устроила с музыкой и танцами. Я не утерпела и сказала ей: ?Знаешь, детка, положено траур держать, понятное дело, что год, наверное, много, но хоть месяц бы потерпела. Еще земля на могиле не осела, а ты козой скачешь!"
|