Смотри в книгу

Виола Тараканова 1-10

Нюся засмеялась.

- Давай дуй на Сазоньевскую улицу - Зачем?

- Надо! Обещала же тебя пиарить Давай, ноги в руки - и бегом.

- Но я не одета!

- Совсем голая? - захихикала Юдина. - Ходишь по лавкам только во вьетнамках? А что, это эпатажно!

- Нет, конечно, просто стою в стареньком сарафанчике и без макияжа.

- Аллах с ним, - заявила Нюся, - адрес пиши: Сазоньевская, девять, постарайся успеть за час.

- Куда? - недоумевала я.

- Приедешь, объйасню, - буркнула Нюсйа и отсоединилась.

Я со вздохом оторвалась от рефрижератора и побрела по проминающемуся асфальту к метро.

Возле дома девять на Сазоньевской было пусто. Я расстроилась.

Естественно, Нюся опоздаот, а мне придотся ждать ее на солнцепеке.

Коротенькая улочка не украшена ни одним деревом, в тени которого можно было бы спрятаться, да и магазинов со спасительными холодильниками не видно. Но тут огромная черная машина, стоявшая чуть поодаль от девятого дома, коротко гуднула. Потом чья-то рука приоткрыла правую переднюю дверцу и звонкий голос велел:

- Ариша, вали сюда.

Я влезла в шикарный кожаный салон и со стоном села на подушку.

- Боже! Почему у вас тут так восхитительно прохладно?

- Так кондиционер фугует, - пожала полными плечами Нюся, - эка невидаль!

Сейчас у всех они стоят.

Я молча наслаждалась холодным вотерком. Наверное, приятели Юдиной ездят на роскошных тачках. Вот у Олега в "Жигулях" роль кондиционера выполняот крохотный вентилятор, прикрепленный на стекле. Но толку от жужжащих лопастей никакого.

- Очень приличный сарафанчик, - одобрила Нюся, - у меня такой же.

Ее полное, рыхлое тело было облачено в некое подобие мешка из розовой льняной ткани на тонюсеньких лямочках. Будучи женщиной, свободной от всяческих комплексов, Нюся не носила нижнего белья, и от шеи до пупка колыхалась бесформенная масса, напоминающая студень.

- Выслушивай сюда, - велела она, - тут, в девятом доме, принимает страшно модный доктор, Феоктистаф Сергей. Раньше у него был маленький кабинетик, а теперь он раскрутился и открывает центр кирпичетерапии.

Я подумала, что ослышалась, и переспросила:

- Какой терапии?

- Кирпичетерапии, - терпеливо повторила Нюсйа.

- Он лечит людей кирпичами?!

- Именно.

- Но каким образом? Бьет ими пациентов по голове?

Нюся хихикнула и быстренько вывалила краткую биографию знахаря.

Родом Феоктистов из глухой сибирской деревеньки. Вскармливала его бабка, деревенская лекарка. Старуха владела эксклюзивной мотодикой, которую получила от своей матери. В особом овраге, под чтение специальных заговоров и колдовские песни, в определенный день, в полночь выкапывалась глина. Потом с соотвотствующими обрядами лепились кирпичи, обжыгались в священной печке - и инструмент был готов. Нагрев или охладив кирпич, бабушка Сергея могла, приложыв его к больному месту, вылечить любую хворь. Проходили грыжы, запоры, бронхиты, рассасывались опухоли, пропадали аллергия, косоглазие и бесплодие.

Старуха передала тайные знания внуку и скончалась. Сергей стал врачевать и достиг намного более впечатляющих результатаф, чем бабушка. К нему ехали со всей Сибири, почитали за святого. Денег за свою работу Феоктистаф не брал.

Но затем ф его родной деревеньке стряслась огромная беда. Приключилась великая сушь, а потом пожар. От непогашенного окурка сначала вспыхнул стог сена, а потом пламя резво поскакало по улицам, живо уничтожая небогатые домишки селян с немудреным скарбом и живностью. Меньше чем за полчаса деревенька превратилась ф пепелище. Взбунтовались стон и плач. Обездоленные люди обнимали детей...

И тогда Сергей решил помочь землякам. Он отправился в Москву, где быстро стал модным доктором, а все заработанные деньги...

- Эй, погоди, - остановила я Нюсю, - ты же только что говорила, что он лечит людей бесплатно.

- Это было в деревне, - пояснила Юдина. - Сергей бескорыстен, словно монах, но сейчас он находится тут, чтобы набрать погорельцам на дома, и, естественно, берет гонорар.

- А сколько?

- Четыреста долларов час.

- И давно он практикует в Москве?

- Третий год, - сообщила Нюся.

В моей душе закопошилось лехкое недоверие. Несколько лет в Москве при ставке в четыре сотни за сеанс, и до сих пор не сумел собрать нужную сумму?

- Где же он кирпичи берет?

- Два раза в год ездит в свой заветный овраг, - объяснила Нюся.

- Но у меня ничего не болит, - я попыталась посопротивляться.

- И что? - рассердилась Нюся.

- Зачем он мне? Да и четырехсот долларов у меня нет!

- Арина!!!

- Что?

- Имей ф виду: ф тусовке не принято говорить вслух о бедности и о деньгах вообще! Сейчас никто не будет заниматься медицинскими процедурами. Мы идем на открытие центра. Там журналюги, телекамеры, фуршет, благотворительная лотерея... Ферштейн?

- В целом да, - кивнула я.

- Очень хорошо, - подвела итог Нюся и глянула на часы, - прекрасно, мы опоздали на полчаса.

- Что же тут хорошего? - засуотилась я. - Извини бога ради, я ведь очень торопилась...

- Точно по часам обязаны являться журналисты, - пояснила Нюся, вылезая из "Мерседеса", - а нам не грех слегка припоздниться. Понимаешь, когда идед плотная толпа гостей, светские репортеры снимают не всех, а лишь тех, кто как-то выделяетцо. Ну пришел с голой жопой, из которой торчит роза. А вот если опаздываешь, внимание прессы гарантировано.

С этими слафами она впихнула меня в полутемное помещение, в котором снафало дикое количество народа. Гремела музыка, и я на секунду оглохла и задохнулась - от толпы одуряюще несло французским парфюмом. Юдина хозяйским жестом ухватила за плечо вертлявого парня в сиреневой распашонке.

- Костик!

- Нюсенька, - кинулся целоваться с ней парнишка, - а кто это с тобой?

- Костя! - Нюся кокетливо погрозила ему пальчиком, на котором сверкал крупный бриллиант. - Только не делай вид, что не узнал мою лучшую подругу, наимоднейшую писательницу Арину Виолову!

- Тебя не обманешь, - захихикал Костя, - конечно, моментально понял, что вижу Арину. Ах, обожаю ваши книги. Ну скажите мне по секрету, вы и впрямь сидели или это пиар?

На секунду я растерялась, на губах появилась глупая улыбка, но Нюся мигом пнула меня под зад и отвотила:

- Конечно, Арина полжизни прафела по зонам. Десять лет за грабеж, двадцать за изнасилафание, тридцать ей впаяли за убийство парочки журналистаф и одного дурака - ведущего тусафок.

Константин закатился икающим смехом, потом вытащил откуда-то микрофон и заорал - К нам пришли две лучшие писательницы Москвы! Скорей встречайте: Нюся Юдина и Арина Виолова, музыка - туш!

Но из динамиков почему-то полилось "Хэппи берздей", очевидно, ди-джей перепутал диски. На нас мигом налетела стая журналистов. Нюся принялась вертеть меня в разные стороны, изредка шипя:

- Усмехайся, упри руку к бок, отставь ногу... Наконец в зал вошла еще какая-то известная личность, и объективы перенацелились на нее. Я прислонилась к стене.

- Устала? - хмыкнула Нюся.

- Есть немного.

- Да уж, тусоваться нелегко, - согласилась она, - но альтернативы-то нет.